На всякий случай он кивнул в сторону серого дома, украшенного гранитными пилястрами, мол, вот сюда мне и нужно. Девица никак не реагировала, продолжая пялиться на него серыми безумными глазами. Может, она стесняется попросить денег за ущерб?
– Вот, держите, – Краснов протянул ей несколько купюр из кошелька, но девица молча сверлила его взглядом. – Мало? Не так уж сильно вы пострадали. Даже если учесть порчу одежды, это покроет все с лихвой. И потом, вы переходили дорогу в неположенном месте, здесь темно и вряд ли найдутся свидетели. На вашем месте я бы…
Щеку обожгло, голова дернулась в сторону. Евгений даже не успел сообразить, что произошло, а девица уже бежала прочь в сторону остановки автобуса.
– В расчете, – выкрикнула она на бегу.
И как все это понимать?
Девица смотрела на Краснова сквозь большое стекло на задней площадке автобуса. Интересно, о чем она в тот момент думала? И способна ли она вообще на мыслительный процесс? Под пристальным взглядом Евгению стало не по себе, и он зашагал в сторону дома старухи. Потом понял, что забыл в машине конверт. Пришлось вернуться.
В зеркале заднего вида отразилось его небритое лицо с отпечатком ладони на левой щеке. С таким украшением не стоило идти к потенциальной клиентке. Он подождал около двадцати минут, пока не прошел след от пощечины, и только после этого решил подняться в квартиру.
Дверь была не заперта. Евгений толкнул створку, и она бесшумно подалась назад. Из глубины квартиры слышалась возня, шаркающие шаги и старушечье кряхтенье.
Краснов надавил на кнопку звонка, но тот, похоже, не работал.
– Вашими молитвами. – Старуха с кем-то говорила по телефону, он узнал ее голос.
Краснов с интересом прислушался: это могло быть важно.
– Ничего нового. Но как только нужная вещь окажется у меня, я обязательно вам сообщу. – Что-то скрипнуло, возможно, она села на диван или в кресло. – Помню. Я не ходила в полицию, как вы и просили, обратилась к частному сыщику, но он не пожелал меня слушать, выставил за дверь, как девчонку.
А вот это, похоже, про него. Евгений осторожно прошел вперед, чтобы лучше слышать продолжение разговора, но старуха не произнесла больше ни слова.
В квартире было темно, душно и пахло каким-то лекарством. Краснов на цыпочках пробрался в комнату и увидел в темноте фигуру хозяйки. Та сидела в кресле, прижимая к уху телефонную трубку. Не придумав ничего лучше, Евгений нашарил рукой выключатель. Зажегся тусклый свет, старуха громко и облегченно вздохнула.
Даже дома она была одета в строгое черное платье с белым кружевным воротничком. И называть ее после этого старухой язык уже как-то не поворачивался. Скорее женщина преклонных лет.