– Бери, мамаша, стоящая вещь!
– Ладно, так и быть, возьму… – И Варвара Никитична потянулась за зажигалкой.
– Э, мамуля, – Незабудка убрал руку за спину, – а деньги?
– Вот тебе деньги! – Пенсионерка вытащила из кошелька мятую десятку.
– Мамочка, ты что?! – возмутился бомж. – Ты за кого меня принимаешь? Это несерьезно! Вещь дорогая, калек… коллекционная!
– Кто ты есть, за того и принимаю! – проворчала Варвара Никитична. – С тебя и этого довольно! Украл небось у кого-то!
– Как можно, мамаша! – Незабудка ударил себя кулаком в грудь. – Я никогда чужого не брал! Я, может быть, и неказист внешне, но душой чист и незапятнан, а зажигалка – это память, подарок дорогого человека, и только крайняя нужда заставляет расстаться с ней! Так что меньше, чем за пятьдесят рублей, я ее не отдам, мамаша! Память стоит дорого!
– Вот тебе еще десятка, и хватит меня агитировать! Твоя память большего не стоит!
Незабудка тяжело вздохнул, выхватил деньги у пенсионерки и отдал ей зажигалку, проговорив:
– Если бы не крайняя нужда, никогда бы, ни за что!
Варвара Никитична оглядела свою покупку, и лицо ее вытянулось: на зажигалке была выгравирована дарственная надпись:
«Василию Куликову в день рождения от сослуживцев».
– Ты, морда пьяная, что мне подсунул?! – воскликнула она, подступая к «синяку». – От любимого, говоришь, человека? Она же с гравировкой! У кого ты ее спер? И, главное дело, как я ее в таком виде зятю подарю?
– Ни у кого не спер! – заверещал бомж. – Говорят тебе, мамуля, мне подарили! Преподнес дружный педагогический коллектив четвертого батальона в связи с удачным проведением учебных стрельб и выпускных экзаменов!
И с этими словами Незабудка юркнул в подворотню и бесследно растворился в ранних петербургских сумерках.
– Вот ведь скотина! – горестно проговорила Варвара Никитична, разглядывая зажигалку.
Впрочем, все обстояло не так уж плохо.
Неподалеку в хозяйственном магазине работал старый гравер Николай Иванович. Он делал дарственные надписи на часах и кружках, на авторучках и фарфоровых вазах. Наверняка сможет переделать надпись на зажигалке.
Хозяина зажигалки звали Василий Куликов, а крутого Варвариного зятя – Василий Поляков. Всего-то три буквы. С днем рождения вообще все в порядке. С сослуживцами, конечно, потруднее, но Николай Иванович справится и возьмет недорого…
И довольная Варвара Никитична отправилась к граверу.
Алла Светлова, будучи замужем, проживала тоже на Васильевском острове (суд-то у нас тот же самый, районный), только не в старой его части, а в относительно новой, ближе к Финскому заливу.