В то же время Персивал не стремился убежать — казалось, он упорно желает встретить затруднения, как подобает мужчине. Если курс Уолта пролегал на безопасном от него расстоянии, Персивал хоть и дрожал от страха, но оставался на месте, а если сзади были стена или дерево, то медленно пятился к ним задом, не сводя маленьких глаз со своего врага и шумно дыша, пока не чувствовал сутулой спиной твердую опору. Когда Уолт проходил, Персивал вздыхал с облегчением и вновь шел в нужном ему направлении. Однако, если столкновение было лицом к лицу, то он без колебаний обращался в бегство, словно не сомневаясь, что у Уолта при себе осколочная бомба.
Что же касается Уолта, то тот, независимо от близости встречи, шел в прежнем направлении, не меняя походки.
Так продолжалось около недели, пока Квины, pater[52] и filius,[53] ожидали следующего хода.
* * *
Он не испытывал недовольства.
Правда, были некоторые препятствия. Но в конце концов, мир был сотворен благодаря столкновению сил, одна из которых преобразовывала другую. Рука Божья встречала сопротивление глины, которая иначе не могла бы служить строительным материалом.
Он смотрел на ночной город через грязное окно комнаты в отеле. Огоньки нервно плясали внизу.
Улыбнувшись, он повернулся, пересек мрачную комнатушку, погладил терпеливо ожидавшую пишущую машинку и направился к двери.
Выключив свет, он вышел и запер дверь за собой.
* * *
Энн Дру и Том Арчер посмотрели пьесу в Гринвич-Виллидж, поехали домой на метро и вскоре после полуночи оказались в Йорк-Сквере. Быстро поцеловавшись у мемориальной доски с именем Натаниэла Йорка-младшего, где они однажды едва не поссорились, Энн и Том услышали отдаленный звук плача.
Они озадаченно глянули друг на друга в темноте, после чего поспешили в сторону непонятного звука.
Пройдя полдороги вокруг Йорк-Сквера, они очутились перед домом Персивала и обнаружили на его ступеньках источник звука, плачущий и раскачивающийся туда-сюда.
Энн побежала к лестнице, Том ринулся за ней, собираясь крикнуть какое-то предупреждение, но прежде чем девушка шагнула на ступеньку, а Арчер произнес хоть слово, нечто высокое и темное выступило из еще более глубокой темноты и резко произнесло:
— Стоять на месте! — после чего добавило более мягко: — А, мисс Дру, мистер Арчер! Добрый вечер.
— Господи! — воскликнула Энн. — Я вас даже не заметила!
— Инспектор Квин знает преимущества чернокожего детектива, дежурящего темной ночью, — любезно объяснил детектив Зилгитт.
Энн улыбнулась. Ее глаза привыкли к темноте, и теперь она увидела белозубую улыбку негра-детектива.