— Ради бога, Пэт!..
— Нора… — Ее голос дрогнул.
— Брэдфорд! — В дверях появился доктор Уиллоби.
— Что случилось? — с тревогой спросил Картер.
В этот момент в комнату вошел шеф Дейкин, лицо которого походило на маску. В руках он держал шляпную коробку Норы и толстый том с вытисненным золотом наименованием: «Эджкоум. Токсикология».
— Случилось? — переспросил он, остановившись. — О чем вы?
— Нора Хейт ожидает ребенка, — сообщил доктор Уиллоби. — Примерно через пять месяцев.
Последовавшее молчание нарушали только всхлипывания Пэт на груди Эллери.
— Нет! — с дрожью в голосе произнес Брэдфорд. — Это… это уж слишком! — И, сделав странный жест в сторону шефа полиции, он вышел из комнаты. Они услышали, как хлопнула парадная дверь.
— Я не могу отвечать за жизнь миссис Хейт, — резко продолжал доктор Уиллоби, — если ее снова будут подвергать подобным испытаниям. Можете обратиться за подтверждением хоть ко всему медицинскому сообществу округа Райт. Она беременна, обладает весьма хрупкой природной конституцией и сейчас пребывает в крайне нервном состоянии…
— Послушайте, док, — начал Дейкин, — я не виноват, если…
— Идите вы к черту! — прервал его доктор Уиллоби, вышел из комнаты и начал подниматься вверх по лестнице.
Дейкин стоял посреди комнаты, со шляпной коробкой Норы в одной руке и книгой Джима в другой.
— Но это действительно не моя вина, — со вздохом произнес он. — Эти три письма в шляпной коробке миссис Хейт и медицинская книга с подчеркнутым абзацем о мышьяке четко указывают…
— Ладно, Дейкин, — остановил его Эллери, крепче обнимая Пэт.
— Эти три письма практически решают дело, — упорно продолжил Дейкин. — Чертовски странно, что их нашли в стенном шкафу миссис Хейт. Не могу этого понять…
— Неужели это вас не убеждает? — воскликнула Пэт. — Стала бы Нора хранить эти письма, если бы думала, что Джим пытается ее отравить? Неужели вы все настолько тупы…
— Значит, вы знали о письмах? — заключил шеф. — Понятно. И вы тоже, мистер Смит. Ну, я вас не упрекаю. У меня также есть семья, а друзьям нужно быть преданным. Я ничего не имею против Джима Хейта или Райтов, но должен выяснить все факты. Если Джим Хейт невиновен, его оправдают — можете не волноваться…
— Пожалуйста, уйдите, — попросил Эллери.
Дейкин пожал плечами и удалился, забрав с собой улики. Он выглядел сердитым и обиженным.
В одиннадцать утра 14 февраля, в День святого Валентина, когда весь Райтсвилл хихикал над шуточными открытками и жевал конфеты из коробок в форме сердца, шеф полиции Дейкин вернулся в дом 460 на Хилл-Драйв в сопровождении патрульного Чарльза Брейди и кивнул патрульному Дику Гоббину, который постучал в дверь. Когда ответа не последовало, они вошли в дом и обнаружили Джима Хейта храпящим на диване в гостиной среди сигаретных окурков, грязных стаканов и полупустых бутылок виски. Дейкин осторожно встряхнул Джима, и тот открыл красные остекленевшие глаза.