– Да угомонитесь вы, маркиз. Давайте уже играть.
Локвуд побагровел, но не нашел, что ответить.
– Всех желающих принять участие в разыгрывании сцен прошу сюда, ко мне, – громко сказала мисс Тиндалл, размахивая руками над головой.
Кое-кто из гостей откликнулись на ее приглашение.
Луиза присела на подлокотник кресла, в котором сидела леди Ирвинг.
– Поверни кресло так, чтобы я могла все видеть, детка, – попросила ее графиня. – Но только не отодвигай от огня. Здесь чертовски холодно.
– Мне кажется, здесь совсем не холодно, – сказала Луиза, отодвигая кресло в сторону.
– Тебе жарко, потому что ты втайне вожделеешь к хозяину дома.
– Чепуха, тетя Эстелла. Я лишь терпимо к нему отношусь.
Но румянец на щеках опровергал ее слова. Леди Ирвинг решила, что не станет уличать племянницу во лжи. Пусть думает, что она ей поверила.
Графиня всегда с особой заботой относилась к своим племянницам, жалела их и любила. У нее самой семейная жизнь сложилась не самым лучшим образом. В мужья ей достался старый пройдоха и бабник. И потому она готова была на все, лишь бы у ее племянниц судьба была счастливее. Они были достойны самого лучшего.
Так был ли Хавьер лучшим? Леди Ирвинг еще не решила. Пока он смотрит на Луизу так, словно она – крещенский пирог, который так и хочется отщипнуть, у графини к нему нет претензий, а там… Поживем – увидим.
Мисс Тиндалл прекратила размахивать руками – очевидно, труппа была набрана.
– Через несколько минут будет готова первая сценка, – сообщила она.
Актеры покинули комнату. В хвосте плелся Пеллингтон. Ему предстояло установить перед дверью большую ширму – сценический фон.
– Я никогда раньше не разгадывала такие шарады, но задумка хозяина кажется весьма интересной, – сказала Луиза.
– Ты говоришь только об игре?
– Сейчас я говорю исключительно об игре.
– Умница. – Леди Ирвинг пошевелила ногами, пытаясь согреться. – Ложь вульгарна, а недосказанность – хороший тон.
Прошло несколько минут, и они увидели, как за раскрашенной ширмой приоткрылась дверь; послышался тихий шорох шагов, бряцанье и приглушенные голоса.
Первым из-за «кулис» появился Хавьер. Скорее всего, ему отвели роль конферансье.
– Наше слово состоит из четырех букв. Представляем первую букву, – торжественно объявил он, после чего сдвинул вправо ширму, за которой ждали актеры.
Лорд Локвуд, покрытый розовой шалью, словно попоной, стоял на четвереньках. Он принялся ползать по полу, грозно рыча и то и дело натыкаясь на груду стульев, поверх которой бросили гобелен, изображающий замок и ров. Леди Одрина Брэдли, одна из дочерей леди Аллингем, задрапированная поверх платья в простыню, с луком в руке стояла возле башни из стульев.