– Нет, это было бы ошибкой. Я не хочу компрометировать нашего дорогого хозяина.
– Как трогательно ваше стремление пощадить мои чувства, – криво усмехаясь, процедил Хавьер. – Впрочем, вы пробудили во мне любопытство.
Под безупречным костюмом денди часто и беспокойно билось сердце, но никому не дано догадаться, что твориться у него внутри.
– Не хотелось бы лишать вас какого бы то ни было удовольствия, – с едва уловимым сарказмом ответила Луиза. Скорее всего, она решила, что никто не узнает цитату из «Гордости и предубеждения».
Хавьер прищурился. Пустое. Не стоит устраивать сеанс саморазоблачения. О его начитанности никто не догадывается, и так тому и быть.
– Тогда что вы можете мне сообщить? – Он слегка склонил голову на бок, приподняв подбородок. Выражение номер один: завуалированное пренебрежение.
Луиза широко улыбнулась.
– Прошу вас поверить мне, милорд. Вам не понравится то, что я могу сказать.
Итак, они оказались там, где были в самом начале, с одним лишь исключением: в ее глазах вместо холодного презрения горело озорство.
– Возможно, мне удастся уговорить вас как-нибудь потом, – скучающим тоном произнес Хавьер. – А сейчас нам надо вернуться в дом, пока никто себе ничего не отморозил.
– Да тут есть, чем согреться! – жизнерадостно воскликнул лорд Везервакс, сделав очередной добрый глоток горячего пряного пунша.
– Но ведь мы должны выбрать победителя, не правда ли?! – воскликнула Джейн. – Я думаю, что выступление Луизы было лучшим.
– Я тоже за мисс Оливер. Было довольно интересно, – сказала леди Аллингем, одарив Луизу скупой улыбкой.
– Неплохо, но маловато драматизма, – высказалась леди Ирвинг. – Если бы не превосходный пунш, не знаю, смогла бы я вынести всю эту пустую болтовню или нет.
– Тетя, будьте милостивы. Я и о скандалах тоже говорила. – Луиза покинула импровизированную сцену и подошла к графине.
– Если никто не возражает и не желает представить на суд публики очередное выступление, то, похоже, победитель определен. – Хавьер говорил быстро. Ему не хотелось, чтобы кто-то влез со своими предложениями. Графу надоел весь этот фарс. И надоело менять маски тоже. Хотелось побыть собой, хотя бы недолго.
– Как приятно. – Луиза была сама любезность. Наблюдая за ней, Хавьер невольно задался вопросом, заметил ли еще кто-нибудь, как она перебирает пальцами, раздраженно пощипывая меховую оторочку пелерины. – Тогда я должна назначить всем наказание по своему выбору?
– Награду, – поправил ее Хавьер, и одновременно с ним Джейн сказала: – Ставку, а Локвуд добавил: – По моему выбору.