Я угрюмо покосился на него, тот икнул и сполз по двери на землю. Еще пару секунд мычал, потом глаза заволокло, он откинулся назад и громко захрапел.
– Значит, так, – сказал я, разворачиваясь в сторону крепости. – Помогаешь выбраться из Абергуда, и мы больше не встречаемся. Обнаружу ловушку – оторву голову.
Шамко снова вздохнул и шмыгнул носом. Плечи повисли, на лице отразилась такая скорбь, словно зрел гибель всего мира. Он поднял на меня печальный взгляд.
– Ладно, – сказал я и ободряюще хлопнул его по плечу. – Не хнычь. Все нормально будет.
Он пошатнулся и потер костлявое плечо.
– Да уж, – проговорил парень.
Быстрым шагом двинулись в сторону гигантской тени в тумане. Пока шли, парень испуганно косился на меня и пытался что‑то сказать. Я, в свою очередь, поддерживал образ хищного и опасного зверя – хмурил брови, проверял языком клыки, тряс головой. Дружелюбие хорошо дозировано, как, например, с Куртом. Но там долги. А тут – парень мне обязан. Вот и пускай отдает.
Он долго мялся, на ходу кусая ногти. Наконец произнес, указывая мне на руку:
– У тебя тут.
– Что? – спросил я и покосился на плечо.
Небольшая рана с рваными краями красуется над локтем, но кровь уже свернулась. К вечеру совсем затянется, только шрам будет напоминать о неудачном повороте. Да и тот сойдет со временем.
– Ерунда, – бросил я.
Парень как‑то сжался и втянул голову в плечи. От него разит страхом, этот запах не перепутать ни с чем. Даже в этом облике слышу, как колотится сердце.
Когда до крепости осталось несколько домов, я спросил:
– У вас нежить всегда так разгуливает?
Брови паренька задумчиво сдвинулись, он опустил взгляд. Не дожидаясь, пока сообразит, я продолжил:
– Хотя после того, что увидел в Изумрудном лесу, ничему не удивляюсь. Значит, Ильва и вас обязала сотрудничать?
До Шамко наконец стало доходить.
– Да нет, – сказал он дрожащим голосом. – Мы давно торгуем с нежитью. Я же говорил, зелья всякие. Некоторые давно живут в Абергуде, на людей не нападают.
Я скривился и спросил:
– Чем тогда питаются?
Парень пожал плечами, обходя небольшую бочку с дурно пахнущей рыбой.
– Честно говоря, не знаю, – сказал он, вытирая нос. – Никогда не интересовался.
Я покачал головой и проговорил мрачно:
– А стоило бы. Наверняка регулярно пропадают бродяги. Или кто посерьезней. Хотя одиноким мертвякам много не надо. Никто и не заметит, чем промышляют.
Шамко в ужасе вылупил глаза, пальцы проверили рукоять кнута под доспехом.
– Не может такого быть… – прошептал он.
Я с ухмылкой покосился на него и продолжил:
– Вы вообще в курсе, что замыслила Ильва? Или болотные газы последние мозги разъели?