Лукас не шутил, поняла Элеанор, стоя на верхней ступеньке трапа, который подогнали к личному самолету Лукаса, и глядя на покрытую снегом взлетную полосу.
Но сама Элеанор назвала бы температуру иначе. Скорее, она бы употребила прилагательное «морозная». Или даже «арктическая»…
Она поежилась в куртке, которая почти не защищала от холода, проникавшего и сквозь деловой костюм, в который она переоделась перед приземлением. Элеанор обратила внимание, что Лукас словно не замечает холода. Но в этом не было ничего удивительного: он здесь вырос.
– Вы не преувеличивали, когда сказали, что здесь холодно, – пробормотала она, с трудом вдыхая морозный воздух.
Лукас повернулся к ней.
– Я думал, что жители Нью-Йорка привычны к холоду.
– Я тоже так думала. – Элеанор вздрогнула и застегнула молнию до подбородка. – Но это ни на что не похоже. Сколько на улице градусов?
– Примерно минус двадцать семь.
– Боже милостивый!
Радуясь, что они наконец оказались в тепле лимузина, Элеанор устроилась поудобнее на мягком сиденье и облегченно выдохнула, когда он закрыл дверцу.
Элеанор не отрывала взгляд от окна, пока они ехали по городу с широкими улицами и красивыми зданиями. Ощущение было таким, словно она оказалась в зимней сказочной стране.
Внимание ее привлекла группа людей, несущих коньки.
– Где они катаются? – поинтересовалась она.
– Вы любите кататься на коньках?
– Нисколько. – Она скорчила гримаску и покачала головой. – Спорт меня никогда не привлекал. Вот Оливия отлично катается.
– Оливия?..
– Другая моя сестра. Она актриса.
– Талантливая семья.
Элеанор снова отвернулась к окну. Она была превосходным дизайнером, однако всегда считала, что ей далеко до сестер. Не желая предаваться унынию из-за вещей, которые она не в силах изменить, Элеанор продолжила осматривать проносившийся за окном город. Некоторые названия на рекламных щитах были ей знакомы, тогда как другие – русские – оказались непроизносимыми. Она сочла их экзотическими.
По тротуарам шли пешеходы в теплой зимней одежде с поднятыми воротниками.
– Я представить не могла, что Санкт-Петербург такой красивый, – призналась она.
– Обманчивое впечатление, – резко ответил Лукас. – Поверьте мне, это не город-сказка.
Он произнес это с таким чувством, что Элеанор невольно взглянула на него, но Лукас изучал свой телефон.
Вид за окном снова привлек ее внимание, и она восхищенно ахнула, увидев знаменитую Дворцовую площадь.