Когда пришло время отдавать заказ, Ален невзначай обмолвился, что ищет недорогое помещение для студии. Мясник, пребывающий в благодушном настроении и не спешащий уходить, спросил:
– А что за студию ты ищешь?
– Да пусть не студию, а хотя бы обычную просторную комнату с хорошим освещением! Здесь же не повернуться!
– Так у меня есть комната – рядом с лавкой. Там, правда, хранится всякое старье, но если его убрать – места много. И освещение нормальное.
Предложенная цена была настолько заманчивая, что Ален сразу же, не мешкая, отправился к мяснику посмотреть помещение.
Домик мясника был трехэтажным. На первом этаже располагалась лавка, где хозяин продавал мясо, на втором жила семья хозяина, а на третьем – пару слуг. Пустующая комната находилась на первом – точнее, цокольном, – этаже, который традиционно являлся не жилым. Сразу было видно, что ее используют как склад – дворовых сарайчиков в Париже не строили, все службы находились в доме, под общей крышей.
Комната и вправду была большая, а два окна по разным сторонам давали рассеянный дневной свет. Внутри комнаты стояла автономная печка, так что Ален мог сам решать, когда ему топить, а не зависеть от хозяина. Вглубине была коморка без окон, которую можно было приспособить под кладовую. А кровать поставить на антресолях, которые делили высоту комнаты примерно пополам и куда вели несколько деревянных ступеней.
Двери были так называемые конюшенные. Они состояли из двух половинок, верхней и нижней, каждая из которых имела собственные петли и замки и распахивались в обе стороны. Это были весьма удобные двери. Можно было закрыть верхние створки, а нижние открывалась для домашних животных, что позволяло сохранять в доме тепло. Можно было, наоборот, закрыть нижнюю половину, а через верхнюю занятая готовкой хозяйка могла переговариваться с соседкой.
А еще через верхние створки можно по любому поводу моментально выглянуть на улицу, так как парижане всегда были любопытны. Справедливости ради добавим, что и из своей жизни тайны они не делали. Много времени они всей семьей проводили под порогом своего дома, на узеньком тротуаре – дворов как таковых не существовало. Женщины здесь чистили овощи, ощипывали птицу, штопали белье. Мужчины что-то мастерили, дети играли. И в то же время все глазели по сторонам.
Заметим, что и поныне во многих парижских кафе хозяева круглый год выносят на узенький тротуар маленькие круглые столики, ставят спинкой к стене несколько стульев – и посетитель, заказав круасан с кофе, может бесконечно наблюдать за бурлящей городской жизнью.