Ален щедро плеснул настойку валерьянки на многострадальный снимок. Тиберт, учуяв манящий запах, мгновенно отряхнулся от ленивой флегмы, бросился к фотографии и принялся энергично ее лизать.
Успеть выхватить! Успеть выхватить! Ален решил, что таких действий вполне достаточно для эксперимента, и попытался выхватить снимок. Да не тут-то было! Тиберт придавил фотографию лапой, угрожающе заурчал и оскалил зубы. А сам в это время принялся ожесточенно жевать бумагу.
Ален в отчаянье схватил фотографию, за что Тиберт безжалостно расцарапал ему бесцеремонную руку. Но Ален окровавленной рукой крепко сжал фото и поднял его высоко над головой.
Минута – и Тиберт опять стал Тибертом. Он заискивающе потерся о ноги хозяина, а затем, подумав, шмыгнул за дверь – вероятно, утолить возбужденный валерьянкой голод.
Ален обессилено сидел за столом. Сейчас, когда опасный эксперимент был позади и, похоже, закончился ничем, он готов был поверить, что все ужасы ему просто пригрезелись. Но отчасти он был доволен: теперь этот бред можно выбросить из головы.
Ален вышел на улицу, выбросил злосчастную фотографию в мусорный бак и отправился в кафе, чтобы немного развеяться.
Все, все страхи позади.
Но когда Тиберт по прошествию трех дней не вернулся, Ален ощутил легкую тревогу. Забытые страхи сново подняли голову.
Ален иной раз выходил за порог и призывно звал:
– Тиберт! Тиберт! Возвращайся, малыш! Где ты?
Тиберт не появлялся. Не пришел он и на четвертый день.
Ален уже начал опасаться, что никогда больше не увидит своего любимца, когда на пятый вечер Тиберт наконец объявился.
Его вид не оставлял сомнений: эти дни были до краев наполнены рыцарскими турнирами за благосклонность какой-нибудь местной рыжей красотки.
Тиберт бросился к своей мисочке и принялся жадно есть.
В этот момент через нижнюю створку зашел Гастон, увидел Тиберта, без предупреждения бросился к нему и вцепился зубами в морду. Тиберт же когтистой лапой вцепился в морду Гастона, кусая и царапая ее в самых чувствительных местах, целясь в глаза и ноздри.
Ален опешил: до сих пор животные никогда всерьез не дрались. Он схватил Тиберта на руки, чтобы остановить драку, но Гастон впился зубами в свисавшую лапу с такой силой, что повис на ней. От боли Тиберт вырвался из рук Алена и оказался на полу. Гастон настиг бедное животное, ухватился зубами за горло, сжал челюсти… Ален схватил стул и с силой ударил Гастона. Тот заскулил и убежал.
Но поздно! Тиберт был уже мертв.
Ален не верил в реальность происходящего. Поднял обмякшее тело животного, потормошил его, пытаясь раздуть малейшую искру жизни, если таковая еще оставалась.