Брейди фыркнул.
— Сукин сын.
Эли коротко улыбнулся.
— Ты еще не устал от страданий, Брейди?
Боже, да.
Он вздохнул так глубоко, как смог. И все-таки было недостаточно. Не могло быть с тех пор, как Гейдж ушел, даже не завязав шнурки, оставив мир Брейди все в тех же руинах. Он ощущал себя так, словно его легкие разорвались, а сердце пропустили через эту овощерезку-мельницу. И это было не важно. Эти органы были не нужны, потому что причина, по которой Брейди дышал и любил, ушла.
У него не было слов, но это было нормально, потому что у Эли Купера, мужчины, который мог уговорить даже собак спрыгнуть с грузовика с мясом, были все эти слова. Мудак.
— Тебе пора позволить себе, наконец, наслаждаться жизнью, которую ты построил, и людьми, которые есть в ней. Бог знает почему, но Гейдж Симпсон помешан на тебе, и хоть он настолько же удивлен по этому поводу, как и ты, по-крайней мере, он не боится принять это.
В глубине своего сердца Брейди знал, что Эли был прав. Доверие всегда было проблемой. Он хотел поверить в самого себя, в любовь Гейджа к нему, в возможность того, что он заслуживал чего-то хорошего.
Брейди посмотрел на своего друга, пытаясь понять, как он сможет отблагодарить его за все сделанное. Эли просто выдал свою улыбку, которая которая позволила ему оказаться в списке Самых сексуальных мужчин года по версии журнала “People”. Дважды.
— Кто бы знал, что ты такой романтик, Эли Купер?
— Замолкни, мы же не хотим, чтобы все об этом узнали, — сказал он, подозрительно оглядываясь вокруг на пустую кухню. — Иначе моя карьера в политике будет окончена.
***
Выйдя наружу на не греющий солнечный свет, Гейдж ощутил, как вся тяжесть происходящего навалилась на его плечи, вдавливая в землю. Сегодня у Эммалин никаких изменений, что для него могло трактоваться как угодно. Хорошо, что ему не придется ничего решать, и плохо, что он завис в этой глубокой душевной дыре из неведения. Примирилась ли она с тем, каков Гейдж, прежде чем болезнь повредила ее разум? Или ее взгляд на это остался таким же твердым, как комок боли, застывший в груди Гейджа?
Он поднял глаза и его сердце ожило вместе со взглядом. Мускулистый, татуированный мужчина прислонился к “Харлею Дина Глайд”, припаркованному на стоянке перед Домом престарелых “Хиллвью”. Это не должно было ничего значить и все же, каким-то образом, значило всё.
— Так ты снова в седле?
Брейди кивнул и его большое, поджарое тело оттолкнулось от байка. Он подошел к водительской двери грузовика Гейджа.
— Я заехал к тебе и Алекс рассказала мне о твоей маме. Тебе следовало сказать об этом, Гейдж.