— Люблю твои наказания, — шепчет он, сдвигаясь и еще теснее прижимая меня к своей груди, продолжая целовать и трогать меня повсюду. — Останься сегодня со мной.
Именно я разрываю контакт, губы уже распухли и болят. Его темная щетина всегда такая колючая и жесткая, но такая знакомая и успокаивающая. Ладонью провожу вниз по его щеке и вижу, как приоткрываются его губы, когда провожу по ним подушечкой большого пальца.
— Не хочу оставаться только на одну ночь, — шепчу я. Неохотно блуждая взглядом по его лицу, поднимаюсь до тех пор, пока не встречаюсь с синими озерами понимания.
— Я хочу, чтобы ты осталась навсегда, — отвечает он мягко, подкрепляя свои слова настойчивым поцелуем. — Мне нужно отнести тебя в постель, — он отрывает нас от дивана и поднимает меня, возобновляя свой поцелуй, когда я уютно устраиваюсь на его руках, и несет меня в спальню.
— Ты хоть понимаешь, что заставляешь меня чувствовать? — он осторожно опускает меня на постель и подталкивает, переворачивая на живот.
— Да, — прячу лицо в подушку, когда он языком начинает медленно, ласково повторять линию моего позвоночника, заканчивая нежным поцелуем между лопаток.
Крепкая головка его возбуждения упирается в мой вход, отчего я несильно приподнимаю бедра, принимая его.
— Спасибо, Боже, ты снова со мной, — он входит в меня, резко втягивая воздух, а потом замирает, пытаясь совладать с дыханием. Я же, тихо постанывая, кусаю подушку. Твердость его пресса прижимается к моей спине, вдавливая в матрас, я в кулаках сжимаю простыню. — Ты забрала только одну, быстро оправляющуюся часть меня, и ты ее уничтожила, Ливи, — шепчет он хрипло, с легкой ухмылкой на губах.
Почувствовав касание губ за ушком, поворачиваю к нему раскрасневшееся лицо и вижу темные ресницы, обрамляющие сияющий взгляд синих глаз.
— Я не хочу ничего забирать. Хочу, чтобы ты сам отдал.
Он медленно отстраняется и уверенно толкается в меня, снова и снова, каждый раз выталкивая из нас обоих стоны наслаждения.
— Что ты хочешь, чтоб я тебе отдал?
— Какая часть тебя быстрее всего оправляется? — стону, сквозь мучительно глубокие погружения.
— Мое сердце, Ливи. Мое сердце быстрее всего оправляется. — Он моментально теряет контроль, с рыком толкаясь в меня.
Грудь сдавливает от его признания.
— Дай мне тебя видеть, — извиваюсь под ним. — Пожалуйста, мне очень нужно тебя видеть.
— Черт побери! — ругается он и быстро из меня выходит, позволяя мне перевернуться и схватить его за плечи, прежде чем он снова погружается в меня, двигаясь бесконтрольно. — Ливи! — кричит он, вытягиваясь надо мной на руках. Он замирает, тяжело дыша и пристально в меня всматриваясь. — Я просто цепенею от тебя.