Действительно, через месяц пришла открытка: можно было забирать инструмент. Поехали, погрузили, привезли домой. Прокат стоил тогда четыре рубля в месяц. Это было вполне доступно, а инструмент оказался очень хорошим. Сколько радости он доставил Игорю! За ним всерьез изучалась нотная грамота, сочинялись первые песни. А нам Игорь доставил столько удовольствия! Я очень любила полонез Огинского. Когда его передавали по радио, я включала громкость на полную катушку и замирала. Еще в лагерном театре мы ставили пьесу, в которой гости танцевали этот полонез. Он мне как-то запал в душу, и до сих пор, вот уж и Игоря нет, его маленький Игорек мне играет…
Уже живя в Москве, сын приезжал в гости и первым делом играл мне этот полонез. У меня в памяти осталась такая картина: открывается дверь, появляется Игорь, разувается, босиком подбегает к пианино, открывает крышку и играет полонез Огинского, а я стою рядом, замерев от восхищения. Меня так трогала эта сыновья чуткость.
В 1974 году мы провожали Володю в армию. Тяжело провожали, я очень плакала. Посадили мы Володю на автобус и пошли домой. Игорь и говорит:
– Мамочка, можно я вперед побегу?
От вокзала до дома было два километра. Он побежал, а мы с мужем пошли потихоньку. Подходим к дому, а Игорь выходит навстречу:
– Мама, а я стихотворение написал.
Брата в армию забрали,
Ну и пусть.
Что о нем не буду плакать,
Поклянусь.
Государство наше надо ж
Защищать.
Чтобы люди все могли спокойно
Спать.
Не тужите же, родные, по нему.
Там ему не будет скучно одному.
Он же служит в мирной стороне,
Он же с нами рядом, а не на войне.
Раньше ведь служили столько лет,
Приходил домой не парень – дед.
А теперь там служат месяца,
Да и то шутя и спрохладца.
В заключение хочу сказать.
Что ему недолго воевать.
Через месяц он придет домой,
Только не такой, как прежде…
С лысой головой.
Володя служил в 1974–1976 годах в Киргизии. Я летала к нему в 1975 году, и он с гордостью показывал мне свою воинскую часть. Когда Володе удавалось получать увольнительную, он с другом уходил в горы, к водопаду. Забирался на гору и стоял на макушке: взглянешь налево – снег, направо – зелень, солнце. Он часто присылал нам письма с описанием этой красоты. Скучал по домашним. Игорь написал и отправил ему в армию такое шутливое стихотворение:
Во глубине Тянь-Шаньских гор
Ты будь примерным «мушкетером».
Не пей ни водку, ни «Кагор»,
Всегда будь с ясным, трезвым взором!
Союз нам надо защищать
От всякой нечисти и гадов,
А коль придется недоспать,
Ты недоспи, брат, знать, так надо!