— Я в порядке. — Угасающий внутри, но внешне все нормально.
— Ты побледнел. Может быть, ты слишком долго был на холоде. — Когда он нахмурился, из нее вылетело еще больше слов. — Я знаю, что ты привычный к улице парень, но ты человек. Ты можешь заболеть, как обычные люди.
— Я хотел, чтобы меня было достаточно для тебя.
Вот, он сказал это. Кэрри вела себя так, словно была на грани: вызвать «скорую помощь» или сделать ему дыхание «рот в рот», а он выдал свой большой секрет. Он не мог себе представить, что могло бы еще пойти не так.
Она явно слышала его большое признание, потому что ее руки, по-прежнему обхватывающие его рубашку, замерли.
— Что?
Остин хотел, чтобы это был последний разговор с ней. Это означало бы, что ему никогда больше не придется делать этого снова, но это было не так.
— Я хотел значить для тебя больше, чем работа.
— Ты и так значишь.
Он не значил. Любой идиот увидел бы это. Кэрри ушла от него не из-за предложенной работы. Он заставил ее выбирать, но продолжал думать, что сможет найти правильные слова, чтобы изменить ее мнение.
Остин прокручивал варианты в своей голове так много раз. Там были способы решения и на расстоянии.
Не идеальный вариант, но возможность. Холлоуэй и ее квартира всего в двух часах езды. Не пропасть, которую невозможно преодолеть.
Но их проблемой оказалось не расстояние. Она хотела чего-то другого, но не его. Да, она любила его, и ей нравилось быть с ним. Он знал: этого было не достаточно. «Снова спасибо, мама, за суровый урок».
— Поскольку Спенс прикрывал меня прошлым вечером, этим утром мне нужно быть первым на участке и сделать всю дерьмовую работу. — Остин сдвинул ее с колен и встал.
Она остановила его от ухода, схватившись за концы рубашки.
— Ты изменился. Это из-за чего-то еще.
Он уверен, что, черт побери, так и есть.
— Просто рано встал.
— Остин.
Он наклонился и поцеловал ее, позволив своим губам задержаться на ней. Когда поднял голову, то едва смог выговорить:
— Я люблю тебя.
Нежная улыбка соединилась с влагой в ее глазах.
— Я тоже люблю тебя.
Боль внутри него теперь проносилась безудержно, кромсая все, к чему прикасалась.
— Я не могу вспомнить время, когда не любил тебя.
Ее глаза стали еще мягче.
— Ты знаешь, как украсть сердце девушки.
— Я всегда буду любить тебя. Неважно, что произойдет, или как много лет пройдет.
Кэрри легонько коснулась пальцами его щеки.
— Я верю тебе.
Остин повернул голову и поцеловал ее ладонь.
— Возвращайся в постель.
Когда она снова легла, он ушел.
***
Сцена с Остином в спальне проигрывалась в голове Кэрри весь день. Она пыталась написать ему и позвонить, но он не отвечал. После этой гонки за ней, всех этих планов и замыслов, он, казалось, играл в недотрогу. Точно не его стиль, и не ее любимая игра. И она собиралась высказать ему это.