— Ева, я суп сварил, пойдем, поедим — мягкий, чересчур нежный голос Алексея отвлек меня от воспоминаний.
— А с чем суп — помня жуткий токсикоз, я машинально задала интересующий меня вопрос.
— С рыбой — покорно ответил Алексей, присев на диван рядом со мной.
— Рыба, это неплохо — слабо улыбнулась я.
— Ева, а можно мне руку положить? — посматривая на мой живот, с каким-то детским восторгом спросил Алексей.
— Можно, только малыш сейчас спит, ты вряд ли что почувствуешь — пожала я плечами, заметив, что после первого же разрешения, Лешка не стал слушать дальше, он осторожно притронулся к моему животу, погладил и застыл с улыбкой на губах.
— Ухо приложи, услышишь, как сердце бьется — посоветовала я, прекрасно понимая, что кроме упругой кожи, он ничего не ощущает под ладонями.
Алексей, опустился на колени передо мной, уже во второй раз за этот день. И не боится же дорогой костюм испачкать. Он вообще нисколько не изменился. Волосы до плеч, смуглое лицо, сияющие глаза и разве что-то чуточку более мощная фигура, скрытая строгим темным костюмом. А сейчас сидя на коленях и проложив голову к моему животу, Алексей не казался мне настолько уж плохим человеком, чтобы держать его в неведении по поводу сына. Надо было ему сказать. Надо.
— Прости, что не сказала — невольно, я провела рукой по его волосам, как делала раньше.
— Не страшно, главное, что теперь ты здесь, со мной — словно, обласканный кот, Алексей потерся щекой о ткань платья.
— Что же мы будем делать? — задала я давно мучивший меня вопрос, только тогда вместо "мы" было "я".
— А что мы можем? Будем жить. Будем семьей. Будем родителями. Неплохо звучит, а?
— Что скажут люди? Что скажет твоя мать? — я ощутила, как чувство стыда и вины снова всколыхнулось во мне.
— Ничего не скажут. А кто, что-то скажет, тут же заткнется. И о моей матери ты должна беспокоиться в последнюю очередь — отрезал Алексей очень жестким и очень похожим на отцовский голосом.
— У тебя все так просто…
— А у тебя все так сложно. Хотя, в этом нет ничего сложного. Есть ты и есть я. Это все. мы будем вместе, если ты этого захочешь. Ева, пожалуйста — он смотрел на меня, как будто я была сосредоточием всего, что Алексей любил и хотел в этом мире и я не смогла сказать "нет", а жаль, ох, как жаль…
— Пойдем есть суп.
Ты — всё, чего мне так не хватало, слышишь!
Я возвращаюсь домой,
Где любовь, и весна, и моя жизнь…
Когда далеко от тебя,
И целого мира мне мало!
Любовь, любовь, любовь моя…
Ева.
Нас расписали в ЗАГСе, без помпезности и извещения родственникам. Алексей не хотел тревожить меня и ребенка, он не хотел, чтобы я нервничала, а еще он не хотел, чтобы я отказывалась. И я не стала отказываться. Я просто согласилась потому, что не видел причин отказывать.