Я не оставлял следов. Я был достаточно умным и наглым, чтобы выпутаться из тех сетей, в которых остальные давно пропали.
Какую смерть я бы приготовил для нее? Самую удивительную. Быструю и нежную. Я бы
сделал ей инъекцию яда. После обнял, прижал бы покрепче и слушал. Я бы слушал, как затихает ее дыхание. Медленно и красиво. Как по нотам.
У меня заготовлена специальная игла. Очень тонкая, для особенных случаев. Яд начинает действовать через пару минут, парализует и вызывает остановку сердца. Никаких следов, никаких улик. Вскрытие определит, что смерть наступила естественным путем.
Чистая работа.
А ублюдок все испортил.
Гнев не отступил, но я заставил себя открыть глаза и подняться.
Я подошел к столу, просмотрел смятые журналы и обнаружил среди них потертый блокнот. Я пролистал его и понял, что для заказчика подобная информация не важна.
Значит, могу забрать на память.
Мне захотелось преподнести девушке ответный подарок. Как-нибудь попрощаться, выразить симпатию.
Я опять приблизился к огромной кровати, наклонился, прикоснулся к искромсанной груди, обмакнул указательный палец в кровь и начертил на лбу девушки крест.
Мое благословение.
Грехи отпущены.
Покойся с миром.
Я склонился и поцеловал воздух у ее губ, чувствуя себя как девственник на первом свидании.
Девушка была мертва, но это больше не портило мне настроение.
***
Вернувшись домой, я принялся за изучение блокнота. Там не было ничего интересного. Всего лишь личный дневник. Первые записи выполнены детским почерком, украшены сердцами и цветами, а последние, судя по датам, описывают прошедший год.
Я не понимал, зачем взял эту вещь с места преступления. Я никогда раньше ничего не брал, а тут не справился с искушением.
Дневник мертвой девушки.
Какая мне от него польза? На гонораре это никак не скажется.
Я швырнул блокнот в мусорное ведро, принял таблетки и включил канал «Дискавери». Важные эксперты обсуждали викторианскую эпоху.
Я заварил чай, выпил и снова вспомнил о ней.
Не о мертвой девушке.
Я вспомнил свою Китаяночку.
Мы познакомились на трассе. Я возвращался домой после очередного «чистого» дела и вдруг заметил ее. Она шла по обочине, маленькая и сгорбленная. Трепыхалась на ветру, будто раненая птица. Пестрая, экзотическая. Ее яркий изумрудный плащ выедал глаза. Дурацкий цвет. Я предпочитаю более мрачные оттенки.
Я бы проехал мимо, если бы не гроза. Ливень хлестал немилосердно. Я пожалел ее. Хотя плащ тоже сделал свое дело. Такой нелепый.
Я остановил авто, опустил стекло и предложил подвезти. Она вся продрогла, с трудом держалась на гигантских каблуках. Она сказала, что ей далеко и в другую сторону. Я сказал, что это не проблема.