Но Ухват, сплюнув через зубы, примирительно сказал Сереге:
- Ты, пацан, иди своей дорогой. Нас попросили с девочкой поговорить. Не боись, мы нежно с ней поговорим. Синяков не оставим, у нее же папа мент. А может ей и понравится.
От его гадкой ухмылки меня затрясло, и к горлу подступила тошнота.
Серега только помотал головой и стиснул сильнее кулаки.
Но что мог четырнадцатилетний пацан против шестнадцатилетнего бугая и его четырех дружков?
Драка закончилась быстро. Серега с расквашенным носом остервенело вырывался из рук двух крепких ребят, а я замерла, глядя в наглые глаза Ухвата, который прижал меня к злосчастному сарайчику.
- Не трогай, - прошипела я, - отец сделает из тебя отбивную.
- А ты ему не расскажешь, - нагло ухмыльнулся бугай.
Его ладонь вдруг провела по моей груди.
- Тю, - разочарованно протянул он. – Да тут и пощупать-то нечего. Плоская как доска. Доска два соска.
Он заржал, и меня обдало отвратительным запахом нечищеных зубов, табака и пива.
Я едва сдержала приступ дурноты.
Его рука вдруг сжала мое горло, вторая рванула пуговицу на джинсах, грубо, причинив мне боль, а пальцы залезли мне в трусики.
- А тут хоть волосики выросли?
Он больно, до слез ущипнул меня там, я закричала, но потная ладонь грубо зажала мне рот.
- Не ори, дура, а то хуже будет. Толян, помоги.
Третий мальчишка, стоявший немного поодаль, несмело подошел, явно смущаясь.
- Давай, стащи с нее штаны. Пусть ее дружок полюбуется. А то, небось, и не видал, что у телок между ног.
Он снова заржал, и я почувствовала, что меня сейчас вырвет.
Парень, которого назвали Толян, видимо замешкался, потому что Ухват рявкнул на него:
- Чего стоим? Давай быстрее!
Дрожащими руками мальчишка потянул мои джинсы вниз, пытаясь стащить и трусики.
- Ну чего ты копаешься? – снова гаркнул на него Ухват. – Держи ее, я сам.
Толян прижал мои плечи двумя руками к сарайчику, а бугай грубо сдернул с меня джинсы.
Я опять закричала, дико, яростно. Отчаянно пытаясь вырваться, забилась в руках своих мучителей.
- Смотри, смотри, - сказал довольным голосом Сереге Ухват. – Правда, тут смотреть-то не на что. Целка она еще малолетняя.
И снова ущипнул меня между ног.
И тут я не выдержала. Меня вытошнило прямо на куртку Ухвату.
Он отшатнулся, матерясь, и залепил мне звонкую пощечину.
Я тихо сползла по двери сарайчика, натягивая джинсы и чувствуя, что теряю сознание.
Последнее, что помнила – были глаза Сереги. Жалость, отчаяние и стыд - вот что я там увидела. Я решила, что он стыдится меня. И в первый раз ощутила себя грязной. Будто липкие потные ладони этого бугая оставили на мне позорное клеймо, которое теперь никогда не отмыть.