— Эй! — хором недоумённо воскликнули два оставшихся малыша, и Бенжи обернулся на это "эй!", такой же растерянный и такой же удивлённый, но уже мгновение спустя датчиками, расположенными на носу челнока, увидел Аю снаружи, в туннеле — худенькую, неестественно легко одетую на фоне суетящихся в карьере людей в горбатых десантных скафандрах, и усмехнулся.
— И мы? — спросил он у морфов.
Ая шла далеко впереди.
— А всё потому, — говорила она, — что люди, в отличие от вас… — она запнулась. — Люди, в отличие от нас, нуждаются в сочувствии и взаимопонимании по-разному. Кто-то в силу строения психики, кто-то в силу различных обстоятельств нуждается в чужом тепле каждый день, кто-то вообще не нуждается, ему нужен чуть ли не арктический лёд одиночества, а там, где собирается больше одной души, ему становится невыносимо душно. А потом, ведь и тех, кто нуждается, под одну гребёнку не загребёшь: кому-то чужой запах не нравится, для кого-то улыбка недостаточно ровная или глаза не того разреза.
Бенжи шёл за морфами, механически переставляя ноги, и крутил головой по сторонам, отмечая про себя, что лица находящихся там, снаружи, людей, скрытые чёрными забралами гермошлемов, куда более безжизненные, чем лица созданных ими машин.
Бедные существа, думал он, шагая, так хотеть единения и быть так далеко от реализации сокровенных желаний. Всё, даже разбитая ими Альфа, говорило… нет, кричало о том, что передаваемое ими друг другу тепло было вовсе не того качества и вовсе не той интенсивности, на которую они по глупости своей всё время рассчитывали.
А потом вместо чёрного лунного неба перед Бенжи выросла глухая гладкая бесконечная стена. Морфики вошли в неё без заминки, а сам он со звонким "дзанс!" остался снаружи, и, пока он обречённо тупил перед неизбежностью, из этой белой неизбежности высунулась наружу Аина рука и, взяв его за серебристую ручку, втянула вовнутрь.
Они упали на Землю три дня спустя. Все.
Чужая белая "птица", а с ней и крохотный земной кораблик, выкупленный свободным андроидом у своего бывшего работодателя, аккуратно снялись с титанового карьера и на высоте в пару километров над лунной поверхностью синхронно с до сих пор летящими в разные стороны осколками Альфы покрылись рябью и вошли в никуда.
Двумя часами позже в ущелье чуть севернее тсетанговского космопорта Гонггар префектуры Шаньнань Тибетского автономного района Китайской народной республики повалил густой полимерный снег.
Тибет выглядел почти, как Луна. Или, вернее, Марс. Воздух был таким же разреженным, округлые холмы — такими же рыжими и безлесыми, а равнины — такими же бескрайними.