Доктор не стал спорить и, сложив свои вещи в чемоданчик, направился к двери.
— Может, ввести ей обезболивающее? - поинтересовался он напоследок.
— Потерпит. Будет уроком и закалкой для характера.
— Помни, девочке запрещены физические нагрузки. Как минимум три дня.
Марио вышел.
А вот Клио остался, и я едва сдержала желание вжаться в подушку. Он нарочито медленно закрыл дверь на ключ и повернулся ко мне. Я судорожно сглотнула.
Он ведь не ослушается доктора, правда? Нет, похоже, ослушается, и с огромным удовольствием, кстати.
— Не подходи, Кавьяр, — пропищала, отползая к противоположному краю кровати.
— Ну и куда подевалась вся твоя спесь? — ухмыльнулся грек, при этом схватив меня за лодыжки. — Где же твои язвительные комментарии?
Подтянул к себе и навис сверху. Я не знала, куда спрятать свои глаза. Так не хотелось смотреть в лицо мучителю.
— Ты, долбоеб, если тронешь меня хотя бы пальцем, убью! — Опять мой русский прорвался наружу и обернулся для меня обжигающей пощечиной.
Не знаю, как это у меня получилось, но я умудрилась вывернуться и врезать уроду кулаком в нос. На несколько мгновений он впал в ступор и даже крови не заметил. Зато я заметила: капала мне прямо на грудь. Но все было напрасным, потому что, взглянув греку в глаза, я увидела огонь. Самое настоящее пламя.
Черт, да он заводится от моего сопротивления! И чем сильнее отбиваюсь, тем больше он возбуждается. Как предсказуемо. Наверняка все извращенцы такие.
Когда Кавьяр расстегнул ширинку своих брюк, в голове запульсировали слова доктора: смирись, смирись, смирись… Но это было не по мне, и, не помня себя, я принялась орать, царапаться, брыкаться. Оставив на шее Клио весьма внушительные раны от ногтей, я, размазывая по своему телу его кровь, почти удачно держала оборону. До поры до времени.
Пока этот мудак не разделся полностью. Даже столь красивое тело не было способно оправдать Кавьяра, поскольку души в этом человеке не обнаружилось.
Накричавшись до хрипоты, притихла, но лишь для того, чтобы дождаться подходящего момента и расцарапать греку рожу. Он же не дал мне такой возможности, рывком перевернув на живот и прижав мою голову к матрасу.
— Дикая кошка… — прохрипел за спиной ублюдок, и я покраснела до корней волос, осознав, что он шарит пальцами у меня в промежности. Бесцеремонно так шарит, до боли. — Я тебя приручу.
Что ж, видимо, ничего другого не остается, кроме как расслабиться. Иначе умру от жуткого отвращения. Хорошо хоть не девственница. Было бы чертовски неприятно иметь первый опыт с такой мразью, как Кавьяр.