Время замедлило свой ход, а всё происходящее вокруг потеряло всякое значение. Я никогда не чувствовала себя такой жадной, опасаясь потерять из памяти хоть кроху тех замечательных ощущений, которые дарил мне сейчас Влад. Лишь когда наша страсть поутихла, он трепетно прижал меня к себе, прикрыв полотенцем, лежавшим на полу неподалеку. Поцеловав меня в лоб, Токарев, обольстительно улыбнувшись, спросил:
— Согрелась?
— Боюсь, что сейчас уже сгорю от жары, — ответила я, целуя своего нежданного «радиатора».
Это был удивительный вечер: мы, обнявшись, лежали на полу в ванной комнате, разглядывая затейливые блики от пламени свечей на потолке, и не было на свете в этот момент человека, счастливее, чем я.
* * *
Чем дольше я лежала в обнимку с Владом, тем больше мне становилось не по себе. Жаркие эмоции улеглись, оставив меня с холодной головой и испуганным сердцем. Поддалась минутному порыву, а в итоге что? Он не один, между прочим, и, кроме того, наши отношения всё равно ни к чему хорошему не приведут. Будто читая мои мысли, включился свет, напоминая о том, что «киносеанс» закончен, и пора выходить из зала. Завернувшись в полотенце поосновательней, я поднялась с пола и, глядя на лежащего на полу Токарева, похожего в данный момент на какого то фантастического героя былин, сказала:
— Мне надо подумать о том, что сейчас произошло.
Улыбка Влада померкла, и он тоже поднялся на ноги. Нежно поцеловав в нос, он приобнял меня, прошептав только одно слово:
— Жалеешь?
— Нет, — тут же ответила я, но разочаровала Влада продолжением своей фразы: — Но я считаю это неправильным.
Руки Токарева опустились, позволяя мне выскользнуть из его объятий. Я быстро вышла в коридор, боясь обернуться вслед. Как такое может быть? Еще полчаса назад я чувствовала себя самым счастливым человеком на земле, а сейчас сердце разрывается от тоски, а голову заполняют тревожные мысли. «Утро вечером мудренее» — любит говаривать мой дедушка, и эта народная мудрость, несомненно, сейчас мне пригодится.
Растрепанный Влад в растерянности стоял посреди ванной комнаты.
Сама накинулась на него и считает то, что произошло между ними, неправильным. Ну, как понять этих женщин? А он, тоже хорош: словно неотесанный подросток, повелся на милые глазки и их наивный взгляд. Но одно Владислав знал наверняка: с Викой он точно быть не хочет. Этот неожиданный страстный порыв с Мирославой заставил Токарева пересмотреть свой взгляд на отношения с Викторией. Вместо того, чтобы поддержать его в трудную минуту, она просто смылась, исчезла за горизонтом. И вообще, любила ли она когда-нибудь его? Он уже вообще забыл, что такое нормальные отношения. Да и механический, пресный секс, который ни в какое сравнение не шел с тем, что сейчас произошло между ними с Мирой, о многом говорил. А Вика… Она же всегда такой была: холодной и бесчувственной как глыба льда. Решив, что в отношениях с Викторией надо расставить все точки над «и», Влад, немного подумав, набрал её номер телефона.