Татьяна сбежала по ступенькам крыльца, зацокала невысокими каблучками по асфальту. Лёня уже ждал ее у больницы.
Лето наконец уступило место осени. Низко нависшие серые тучи совсем закрывали солнце. Все было мокро и влажно после дождя. Ветер бросал в лицо крупные капли, сорванные с деревьев. Но внутри у Татьяны так горело, что она еле заставила себя застегнуть пуговицы плаща. Жарко внутри было, радостно. Волнительно до оцепенелой дрожи.
Не сбавляя быстрого шага, Таня побежала к машине. С милой неловкостью уселась в салон и быстро чмокнула мужа в щеку.
— Ну что? — нетерпеливо спросил он.
— Все хорошо, — заверила его, расслабляя на шее шелковый платок.
— Вот и славно, — облегченно выдохнул Вуич.
На УЗИ вместе с Татьяной Лёня не пошел, она отговорила его, сказав, что «нечего там еще смотреть». Пересилив свое тайное недовольство, он согласился.
— Их там двое.
— Что?
— У нас двойня, — спокойно сказала Таня, как будто сообщая о вещах совершенно обыденных. Таким голосом она сказала, словно говорила, что домой нужно купить хлеба.
— Господи, — вырвалось у Лёни. — Таня, правда? Двойня?!
Танюша рассмеялась тем звенящим смехом, который он больше всего любил. Но сегодня ответная улыбка не заиграла на его лице, Вуич все еще находился в глубокой растерянности.
— Да, я тоже удивлена.
— Двойня… — прошептал Вуич, все еще не веря словам жены.
Он был рад ребенку, он даже его представлял себе. Ждал. Мальчика. Девочку. Какими они могут быть. Но сейчас при мысли о двойняшках у него перед глазами мелькали цветные пятна. Лёня бросил взгляд на чуть округлившейся живот жены, не представляя, как она, такая хрупкая, сможет выносить сразу двоих. Так и хотелось воскликнуть: «Как они у тебя там поместятся?» А роды?
Голова закружилась, Лёня откинулся на спинку, прижав затылок к подголовнику, и глубоко вздохнул:
— Вот тебе и смотреть нечего. Ты сказала: нечего тебе со мной идти, смотреть там еще нечего, на следующее пойдем.
— Да кто ж знал? — улыбнулась Таня и заерзала на сиденье, усаживаясь удобнее и поправляя под собой плащ.
— Фух, — наконец, снова выдохнул Лёня, когда удивление отступило перед жгучей радостью. — Куда теперь?
— К Денису. Договорились же, что заедем. Сообщим радостную весть.
— А может, не будем?
— Как это не будем?
— Ну, как говорят, чтобы не сглазить.
— Лёня, прекрати только эти глупости. С чего это ты вдруг стал такой суеверный?
— Ладно, поехали. Как‑нибудь дотянет последние мили твой надежный друг и товарищ мотор.