На кончике моего языка уже вертится саркастичное высказывание о флаере, но я останавливаю себя.
– Хорошо, постараюсь прийти.
– Звучит так, словно это последняя вещь, которую ты хочешь сделать. – Он несколько раз моргает, напоминая мне о своем прозвище. – Я вокалист. Теперь ты хочешь посетить наш концерт больше или меньше?
Я улыбаюсь.
– Немного больше.
– Меня зовут Мэйсон. – Гораздо лучше, чем Тик.
– Кайман.
Пожалуйста, не переделывай мое имя в дурацкое прозвище.
– Рад познакомиться, Кайман
Пять балов.
– Итак, каковы шансы, что я действительно увижу тебя в пятницу?
Мой взгляд опускается на флаер, а потом вновь возвращается к Мэйсону.
– Вполне приличные.
Он тянет свое кольцо в губе.
– Передай старушкам, что концерт будет улетным.
– Обязательно.
Мэйсон уже собрался было уходить, но мама заходит через черный вход, и он останавливается.
– Здраствуйте, – говорит она.
– Мама, это Мэйсон. Мэйсон, это моя мама Сьюзен.
– Здраствуйте, Сьюзен. Рад был познакомиться.
– Взаимно. – Она указывает на потолок. – Кайман, если понадоблюсь, я наверху, мне нужно сделать пару звонков. – С поникшими плечами она доходит до лестницы.
– Все в порядке? – спрашиваю я.
– Да... м-м-м... Со мной все хорошо.
Я смотрю ей вслед, а затем снова обращаю все свое внимание на Мэйсона.
Он стучит по флаерам на прилавке.
– Увидимся в пятницу, – говорит он и, махнув рукой, выходит из магазина.
Прикусив губу, я смотрю на изображение жабы на листовке. Мне нужна новая одежда или прическа. Что-нибудь действительно незаезженное. Убедившись, что никто не войдет в магазин, я направляюсь в кабинет мамы, чтобы посмотреть, не выписала ли она мне чек. Обычно мама оставляет его в конверте на столе. Сумма небольшая, и я говорила ей тысячу раз, что чувствую себя неудобно из-за того, что она мне платит, но мама настаивает.
В правом ящике находится гроссбух, полный всевозможных квитанций и чеков. Я вытаскиваю его и пролистываю до конца – несколько раз я видела, как мама доставала мой чек оттуда. Там ничего нет. Закрывая книгу, я замечаю вспышку красного среди страниц. В самом низу страницы написан долг в 2 253,00 доллара. Это больше, чем мы тратим в месяц. Я знаю, потому что периодически просматриваю наши счета.
Мое сердцебиение учащается, а чувство вины заполняет легкие, препятствуя дыханию. Я искала здесь свой чек, а ведь мама больше не может мне платить. Мы разорены. Неудивительно, что в последнее время она такая нервная. Означает ли это, что мы потеряем магазин? Всего на одну секундочку я задумываюсь о жизни без кукольного магазина.
Всего на одну секундочку я чувствую себя свободной.