— Дурацкая сковорода – уже перегрелась. Ну и ладно, — пробубнила себе под нос девушка и, вылив еще масла на сковороду, плюхнула туда целую поварешку теста, получая не блин, а лепешку.
Может, у Сережи были веские причины? Они ведь не общались. Она ему не звонила из соображений гордости, а о его мотивах ничего не известно. Вдруг опять мать вмешалась? Вдруг что-то случилось, не зависящее от него? Но разве можно оправдать такое его поведение, даже если и случилось и веское, и весомое?
— Чертов блин! — воскликнула Вересова, заметив, что лепешка снизу почернела.
Что ж, первый блин комом. Он отправился в мусорное ведро. Как и все последующие черные, дырявые и прочие уродливые блины, пока не закончилось тесто. Ей всегда думалось, что готовить легко! С раздражением отбросив лопаточку, Ирина уселась на диван и потянулась к пакетам.
В двери раздался скрежет ключа, и она открылась.
— Чувствую, декабрь будет в лучших традициях русской зимы, — бодро сказал Волков, вытирая ботинки о входной коврик. — Будем лепить снеговиков с детьми наперегонки?
Он прошел в кухню и увидел легкий дымок, какой бывает, когда умелая хозяйка заболтается с подругой по телефону и передержит цыпленка в «солярии». Он посмотрел на сковородку, потом в мусорное ведро, и по-доброму улыбнулся.
— Хозяюшка ставила опыты? — ласково пожурил ее он, и Ирина, обвив его шею руками, повисла на нем. — Нужно будет купить огнетушитель. На всякий случай.
Она показала ему язык, и он воспользовался моментом. Захватил его губами и втянул ее в поцелуй. Жар и холод столкнулись в воинственной схватке. От Волкова пахло последними днями ноября, наполненными карканьем ворон, лихим ветром и щекочущим нос морозным воздухом. От Вересовой исходили флюиды домашнего тепла, характерный запах газа от конфорки, пережаренных блинов, женщины. Инь и ян. Зима и лето. Стужа и зной. Мужское и женское.
— Прости, но эти блины чуть не довели меня до психушки, — поджала губы, словно ребенок, девушка.
— Ничего страшного. Я сам себе что-нибудь приготовлю.
— А я покажу тебе свои обновки! Они такие классные!
Ирина подхватила пакеты и убежала в комнату, а Иван только покачал головой, смотря ей в след. Какие все-таки женщины задорные, забавные. Как маленькие куколки. Ему нравилось такое распределение ролей в природе: мужчина и женщина. Разве есть что-то более прекрасное, чем она, радостно скачущая по дому с кучей пакетов с каким-то юбочками и блузочками? А есть ли что-то более потрясающее, чем ее лучезарная улыбка? Пожалуй, нет. Пожалуй, без женщин мир был бы холоден и угрюм.