— Нет, конечно. Девственность вообще очень условное понятие, Ира, не считая того, что это кусочек ткани в организме женщины. Можно не иметь связей с мужчиной, но быть куртизанкой в душе. Да и хорошо, что не пришлось тебя долго уговаривать и убеждать, что все будет в порядке и тебе понравится, — рассмеялся он и встал.
Голый. Даже не прикрылся ничем. Девушка зажмурилась, но к чему это лицемерие? Она хотела видеть его фигуру, словно отлитую скульптором с древнегреческого бога. Волков достал из шкафа полотенце и хотел повязать его на бедрах, когда, поддаваясь минутному порыву, Ирина воскликнула:
— Не надо! Иди так. Тебе идет, — в этот раз ее голос не дрожал и не слабел, а был полон всех оттенков чувственной любви.
С его губ сорвалась усмешка, но полотенце все же оказалось на бедрах и скрыло все, что так ей нравилось, точно ширмой. Ну вот, блистательное утро заканчивается и плавно перетекает в рутинный день.
— Я приготовлю нам завтрак, а ты можешь выбрать себе любую футболку, и марш в душ.
Так и сделав: выбрав однотонную синюю футболку, Вересова ушла в ванную. Воду она включила принципиально максимально холодную, которую может выдержать, и закрыла глаза. Перед мысленным взором в киноленте ее сознания вновь и вновь прокручивался их секс. Все предельно ясно. Секс становится не просто сексом, когда ты позволяешь себе добавить в это блюдо еще один ингредиент — чувства.
В голове образовалась гулкая пустота, которая стучала отбойным молотом по вискам. С Ваней хорошо. С Ваней потрясающе. Но сможет ли она жить с ним в шалаше, имея одни лишь чувства? Сейчас у нее даже банально трусов своих не было. Материальный мир никогда не даст им дышать, будет душить все духовное, что они создадут.
Резина повседневности будет тянуться так лениво, вяло, инертно. В итоге они сами станут комьями этой прожеванной жвачки, что выплюнут в урну. Ей хотелось иметь все, что было в прошлой жизни, затащить туда Ваню. Но как это сделать, если Ваня и ее прежняя жизнь ополчились друг на друга?
— Прошу к столу, — пригласил ее Волков и подал ароматный кофе и яичницу.
— Ммм, что за сорт?
— А кто его знает. Я уже выкинул пакетик, но помню точно, что это «Нескафе».
— А-а, растворимый… — сразу поникла Ирина, привыкшая пить свежемолотый кофе каждое утро.
В их доме бывали такие сорта!.. Со всего света. Конечно, запах этого суррогатного кофе тоже был ничего, но ведь это подделка, как сумка от Gucci, купленная за три тысячи рублей на рынке. Девушка вздохнула и отодвинула чашку. Ни сумки, ни кофе больше в ее жизни не было.