— Знаю.
— Ей нравится здесь.
— Очень нравится. Особенно нянчиться с Софией.
— Я заметил. Так и ходят друг за другом.
— Точно. — Зоя усмехнулась. — Два хвостика.
Иссякли.
— Чем планируешь заняться в новой жизни? — не в силах выносить ее безмолвное присутствие рядом, Константин решил вновь возобновить диалог.
— В новой? Не знаю. Еще не думала об этом. Пусть начнется сначала, — Зоя напряглась, но так даже лучше. Для него.
— А разве еще не началась? Мне кажется уже.
Женщина неопределенно повела плечами.
— Разве это не признак сброшенных оков? — поддавшись импульсу, он пригладил особенно агрессивно торчащую прядку ее волос.
Зоя не шелохнулась.
— Нет. Всего лишь попытка поверить, что это возможно.
— Получается?
— Поверить?
— Да.
— Может быть, — чуть склонив голову на бок.
— Ты должна поверить! Иначе не будет движения вперед! — протестуя.
Он не желал видеть ее сомневающейся! Сомнения убивают волю!
— Никто не сможет изменить твою жизнь, кроме тебя самой! Никакие штампы в паспорте не помогут стать свободной, если ты этого не захочешь! Посмотри на мою мать!..
— Кость…
— Ее жизнь собрана по кусочкам, и сейчас она счастлива!
— Поцелуй меня…
— По-настоящему счастлива… Что? — Его словно из ведра окатили. — Ты понимаешь, что говоришь? — подозревая себя в неадекватности. Окончательно крышу снесло?
— Конечно, — с неуверенной улыбкой на губах.
— Зоя… — в замешательстве.
— Я не настаиваю. Если ты не хочешь, не надо, — пошла на попятную она и чуть отодвинулась, увеличивая расстояние между ними. — Просто подумала… Ты так добр к нам, ко мне, а я почти не помню, каково это… Я… Ладно, забудь. Это было глупо с моей стороны, — пятясь к входной двери. — Прости… Зря я все это, — схватившись за ручку.
Ретироваться ей Костик не позволил. В три широких шага преодолев разделяющее их расстояние, притянул к себе.
— Вальс? Кто-то мне урок обещал.
— Он тебе не нужен, я видела. — Зоя тиха в его руках. — Ты отлично танцуешь.
— И все же…
Он аккуратно, без лишнего напора вынудил принять нужную стойку. Сделал первый шаг, второй, прислушиваясь к реакции женского тела. Зоя поддалась, позволив вести себя. Расслабилась.
— Поверишь? Я весь вечер мечтал об этом.
— О танце?
— Не идеализируй. Я не настолько хороший мальчик, как тебе кажется, — усмехнулся Константин.
— Тогда о чем?
В ее интонациях ему слышится ожидание, и Константин отпускает себя. Какого черта, в конце концов! Сама предложила!
— Об этом!
В их поцелуе терпкость виски, пряность вина, кислинка клубники. Зоя податлива, отвечает, но в ней нет пыла, отсутствует страсть. И Константин смиряет свою, даря нежность. Только хочется большего — прижать, подчинить, но…