— Теперь навсегда это у нас будет, Вселенная подарки назад не забирает.
— Если твоя подруга доработает язык, то у нас он будет в штатном режиме. А информационное поле я почувствовал. А прогноз твой астральный сошёлся с реальностью. И главное ты всякую чепуху магическую метафорическую не говорила.
— И падение кометы на Нептун будет?
— Я ещё проверяю. Не могу сосредоточиться, пока с тобой говорю, успокаиваюсь. Просто все нервные. Как вы мне надоели, скандалисты. Вот по-другому нельзя?
— Нельзя, это жизнь такая, реальная жизнь.
— Слушай, а как ты до них догадалась. Как ты умудрилась всё это прочесть.
— Нет, я уже не знаю, как объяснить, реально не знаю. Просто интуиция сработала. Слушай, к моей подруге из отдела национальной генетической безопасности пришли. Сказали, надолго они к ней. Что это значит, что Вселенная тебе говорит.
— Как тебе объяснить. Такие языки программирования, раскрывающие скрытые способности и читающие человеческие мысли — это самый главный бриллиант в короне любой разведки мира. Так что заварушка конкретная. Я не думаю, что её арестуют, или даже подозревают, за ней наверняка наблюдают, причём с самого начала. А почему до сих пор работать на них не предложили, вполне себе официально — я не знаю. Только запомни: свободным проектом этот язык N никогда не будет. Он будет под контролем спецслужб ради нашей безопасности. Я статью в газете перед стартом читал. Так там говорилось, что кое-какие страны африканские готовят оружие массового внушения при помощи шлема стимулятора. Так что у неё будет и серьёзная работа, и серьёзная ответственность. И награда серьёзная.
У входа в отделение стояла женщина вместе с Софьей. Руки у неё тряслись, речь была прерывистой. Софья только поняла, что она дочь потеряла и её ищет. Стояли они долго на лестнице. Врачи были понятно, чем заняты, буря всё-таки. И у многих больных обострение. Причём именно в эти минуты. Все санитары были заняты. Пришлось Ирине Степановне бежать и открывать ключами дверь.
Вошла мать Оксаны Сенно Валентина Петровна, показала фотографию и спросила:
— Это моя дочь, где она, может быть у вас?
— Здесь, только она сейчас от приступа отходит.
— Я её неделю ищу.
— Пойдёмте со мной, мы её от смерти еле-еле спасли. Больные диверсию устроили.
— Они её убить пытались, — почему-то сразу такие ассоциации у матери.
— Да нет, просто стали носиться по палатам и орать благим матом. В очередной раз. Интернет, видите ли, плохо работает. Так что мы его сейчас вообще отключим, и будет всё в порядке. Во всей больнице отключим.