«Колеса от прицепов… Белые колеса!.. Вот кому они достались!» — подумал я, а Галина, воспользовавшись паузой, спросила:
— Вы меня, наверное, сегодня арестуете?
— Нет, — ответил я. — Возвращаю вам паспорт и прошу завтра снова прибыть в прокуратуру.
— Хорошо, приду, — пообещала она и ушла, не веря тому, что ее отпустили.
Я не особенно надеялся на то, что Галина сдержит свое слово, и поэтому был приятно удивлен, увидев ее утром у себя в кабинете.
— Виделись ли вы с Яном? — спросил я.
— Нет, Ян не пришел ночевать…
— А раньше всегда ночевал?
— Всегда.
— Где он может быть?
— Не знаю… Наверно, подумал, что я уехала к маме, поехал искать.
Эти слова не на шутку меня встревожили. Было ясно, что Густавсон каким-то образом узнал о грозящей ему опасности и теперь не появится дома, пока не успокоится. А если он, разыскивая жену, действительно уехал к ее матери? Тогда, не найдя Галину в деревне, он станет еще осторожней, и на встречу с ним нечего будет надеяться. Нет, ждать нельзя, надо срочно выезжать туда!
Я с большим трудом выпросил у Чижова машину, взял с собой Каракозова, — отправляться одному в такое путешествие было рискованно. Вечером, уже в темноте, мы подъехали к селу, где жила мать Галины, и отыскали ее избу. Подойдя к ней, обратили внимание на красные всполохи внутри баньки, которая стояла невдалеке, и заглянули в нее. Там никого не было. На полу темнело какое-то устройство, под ним горела резина, а в поставленный рядом бидон монотонно падали капли.
— Самогон варят… — шепнул Каракозов.
Мы постучали в избу. Отворила нам пожилая женщина.
— Здесь живет Ян Карлович? — спросил я.
— Жил когда-то, — ответила она.
— А сейчас он где?
— Не знаю… Должно быть, у себя, в Молдавии, а может, и здесь где-нибудь…
— Давно вы его не видели?
— Давненько…
Больше спрашивать хозяйку было не о чем. Мы постояли в горнице, посмотрели по сторонам и двинулись к выходу. Я взялся за ручку двери, нажал на нее, но дверь не открылась. Почувствовав, как по спине побежали мурашки, я повернулся к хозяйке:
— Кто закрыл дверь?
Хозяйка стояла, подняв подол передника к лицу, и молчала.
— Кто закрыл дверь?! — переспросил Каракозов.
— Не знаю…
— А самогон кто варит, тоже не знаете?!
— Самогон? Какой самогон?
— Сейчас покажу какой!.. — пригрозил оперуполномоченный и изо всех сил толкнул дверь плечом.
В сенях что-то загремело, дверь открылась, и я увидел рядом с ней, на полу, обрезок доски…
Мы вышли из избы. Кругом было пустынно и тихо. В баньке уже ничего не горело, не булькало. Поравнявшись с ней, Каракозов чиркнул спичку и возмутился: