-- Не посылайте больше этого старого черта, чтоб он подох!
Даже всегда добрые и спокойные глаза Акима и те сердито поблескивали за стеклами очков. Казалось, приди в эту минуту Пинчук -- его разорвут на части. Но стоило Петру появиться с термосом, наполненным горячим супом, как страсти немедленно остывали. Широкое лицо Пинчука, как всегда, сияло добродушной и пребезобиднейшей улыбкой. Его серые лучистые глаза смотрели кротко и невинно, а толстый нос был под стать зрелой сливе. Все знали, что Петр "на взводе", но чудесный запах жареного лука и жирного супа убивал всякое желание ругать его, тем более что обычно Пинчук щедро угощал папиросами, предназначенными только для генерала. Где доставал их Пинчук, одному ему да Борису Гуревичу -- завпродскладом АХЧ* -- было известно. Никто до сих пор не знал, чем Пинчук мог пленить сердце этого маленького кучерявого бойца с черными и бойкими глазами...
* Адмимистративно-хозяйственная часть.
...Пинчук шагал медленно, твердо и основательно ставя толстые ноги. Глядя на его широкую спину, на эту твердую и уверенную поступь, Яков сам наполнялся уверенностью, потому что никак нельзя было допустить мысль, что с Пинчуком могло что-то случиться.
В спокойной воде озерка по-прежнему купались звезды. Где-то под самым диском луны тарахтел невидимый самолет.
-- Кукурузничек наш не спит, -- тихо заметил Сенька.
Разведчики молча приближались к селу, спрятанному за недалеким перелеском.
Огромный и величавый мир обступал людей, украдкой шедших в ночи по родной земле, грубо попранной и оскорбленной врагом.
-- Стой! -- поднял руку Шахаев.
Все остановились, окружили сержанта.
-- Вот отсюда и начнем, -- тихо проговорил он.
8
В ту ночь, когда группа Шахаева уходила в тыл противника, командир дивизии был на своем наблюдательном пункте. Отсюда он руководил боем, отвлекающим внимание противника от разведчиков, переплывающих Донец. Перед Баталиным одновроменно была поставлена задачa: овладеть высотой, находящейся в руках немцев, и выяснить систему организации огня противника на этом участке, то есть произвести разведку боем.
По приказанию Сизова усиленный батальон без единого выстрела переправился через Донец; солдатам запрещалось разговаривать; выпрыгивая из лодок, они молча, с автоматами в руках укрывались в прибрежных зарослях; наша артиллерия заголосила лишь тогда, когда последняя группа бойцов достигла правого берега. Вслед за первым орудийным залпом, лизнувшим ночной мрак полымем зарниц, туго стянутая ночная, настороженная тишь была разорвана шелестящим свистом сигнальной ракеты.