В тот год я наконец съехала из студии с ванной на кухне и нашла себе новую квартиру на пересечении Семьдесят третьей и Третьей улиц. Я была за три тысячи миль от мамы – слишком далеко, чтобы чувствовать вину за то, что бросила ее одну. Я с головой погрузилась в работу, чтобы залечить раны, которые я сама же себе и нанесла, и удержаться подальше от туалета в конце коридора. Для меня на первое место вышла работа.
В 1971-м я получила роль в сериале “ФБР” Ефрема Цимбалиста-младшего. И вот что я об этом помню: ни-че-го. Кроме того, что перед началом съемок продюсеры пробили меня по полицейской базе.
Кроме того, я была приглашенной звездой в популярнейшем сериале Майка Коннорса “Манникс”. Я появилась в эпизоде под названием “Цвет убийства”, где мне надо было произнести двухстраничный монолог. Я играла вооруженную пистолетом убийцу, которая с криками и воплями бегает по огромному складу, прежде чем сломаться и во всем признаться. Я была уверена, что не справлюсь с такой работой, и, разрыдавшись, попросила отдать роль кому-нибудь еще. Коннорс, по прозвищу “Тач”,[7] которым наградил его тренер Джон Вуден, когда Майк еще играл в баскетбольной команде Калифорнийского университета, попросил всех уйти с площадки. Он прошелся со мной по сценарию, и вместе мы отрепетировали сцену несколько раз подряд. Удивительный человек. Не всякий будет столь любезен, чтобы уделить время перепуганной начинающей актрисе. Майку уже восемьдесят шесть лет, а он до сих пор полон сил, бодр и влюблен в Мэри Лу, с которой они уже больше пятидесяти лет вместе.
В 1972 году вышел фильм “Сыграй еще раз, Сэм”, и я ухватила удачу за хвост – ну или так я думала в то время. К актерскому составу присоединилась Сьюзан Анспак, которая играла с самим Джеком Николсоном в “Пяти легких пьесах”. Она была загадочной и непонятной, и я никак не могла понять, в чем ее секрет, – пока однажды она не подошла ко мне и не посоветовала улыбаться поменьше. Чтобы морщины не появились.
Первый “Крестный отец” больше всего запомнился мне тем, что на его съемках я познакомилась с Диком Смитом, знаменитейшим гримером, и Ал Пачино. Это Дик придумал надеть на меня пятикилограммовый блондинистый парик, тяжелый, как мешок кирпичей. Я ненавидела этот парик почти так же сильно, как и красную помаду и костюмы с накладными плечами от Теадоры Ван Ранкл, в которые меня наряжали на съемках. Мне казалось, что моя внешность совершенно не соответствует моему персонажу – элегантной, богатой и ухоженной женщине. Я уверена, что, если бы не Ал Пачино, меня бы обязательно уволили. Дело в том, что “Парамаунт” буквально умоляли Копполу уволить Ала, пока не увидели сцену, в которой Майкл Корлеоне убивает капитана МакКласки. На фоне всех этих разборок моя бездарность прошла незамеченной. В конце концов, не так уж было и важно, заменят меня другой актрисой или нет, – я была всего лишь девицей в блондинистом парике.