- Спасибо. Дай мне знать, сколько я должна.
Она покачала головой.
- О, нет. Это за счет предприятия. Последнее, что я могу сделать. Я серьезно. Звони если что.
- Хорошо, - я обняла ее.
Я слышала, как репортеры выкрикивали вопросы Стелле, пока она направлялась к машине. Наверное, им скучно сидеть там. Я не показывалась с тех пор, как уехала Эйвери, а в доме Пэкстона темно.
Я вылила кофе в раковину и налила бокал вина. Кого, черт возьми, волнует, что сейчас десять утра?
Я заснула на диване под просмотр документального фильма об истории Гражданской войны. Это единственный канал, который, как я могла гарантировать, не прерывался на срочные новости по делу Спенса.
Мой телефон зазвонил. Я должна была посмотреть, кто звонил.
- Алло?
- Одри, не вешай трубку.
Мой желудок скрутило, единственное, что там плескалось - вино.
- Чего ты хочешь, Пэкстон? Я не хочу разговаривать с тобой.
- Знаю, знаю. Слушай, думаю, у меня есть кое-какая информация о Спенсере.
Я села, схватившись за голову.
- О чем ты?
- Думаю, нам не стоит обсуждать это по телефону. Могу я зайти?
- Снаружи двадцать репортеров. Я так не думаю. Я не хочу тебя видеть, - мы никогда не встречались у меня дома. Это эгоистично, но всегда разделяло мои миры, помогая мне сохранять их.
- Тогда приходи ты. Ты можешь уйти, когда захочешь. Но тебе нужно увидеть это. Я отправлю одного из парней в качестве отвлечения, и ты сможешь зайти через заднюю дверь.
Это неправильно. Я чувствовала. Понимала. Но если у него была информация о моем муже, я хотела ее знать.
- Ладно. Дай мне пятнадцать минут, - я отключилась в поисках ибупрофена и воды.
Спенс умер. Я не должна чувствовать вину, пробираясь через магнолию, но это чувство я не смогу скрыть или успокоить. Я поняла, что тошнота и отвращение к себе стали частью того, кем я являлась сейчас.
Я постучала в кухонную дверь Пэкстона.
Она распахнулась. Он провел меня внутрь.
- Почему ты не воспользовалась ключом?
Я пожала плечами.
- Я выкинула его, - я надеялась, что мой голос звучал так же холодно, как я себя чувствовала.
- Тебе не обязательно было делать это, - он потянулся к моей руке, но я попятилась от него, ударяясь локтем об дверь. - Одри, - он покачал головой. - Я не хочу, чтобы ты боялась меня.
- Я не боюсь тебя.
- Ну, хоть что-то, - он усмехнулся. - Пойдем. У меня кое-что есть.
Деревянные ставни были закрыты. Небольшой светильник освещал его стол.
- Ты знала, что Спенсер работал на «Андерсон и Ли»? - он протянул мне копию электронного сообщения.
- Да, с этой фирмой он собирался сливаться, когда…
- Прочти письмо, - настаивал он.