Ольга застонала. И открыла глаза. Она лежала связанной на земляном полу в полутемном зале. Полированные деревянные колонны поддерживали низкий потолок из гладко обструганных досок. Руки исчезли. Золотой туман тоже исчез, по крайней мере — снаружи. По телу продолжало разливаться сладкое тепло.
Музыка тоже осталась, если, конечно, можно назвать музыкой монотонный вой. Вой исходил от единственного освещенного места в зале. Факелы были воткнуты в стену с обеих сторон деревянного разукрашенного помоста — тонкие золотые и синие узоры по бардовому фону. Вокруг помоста, вытянув вверх руки с какими-то мешочками, стояли коленопреклоненные фигуры удильщиков. Ольга прищурилась… Да, так и есть. «Желтые» и «синие» удильщики вместе. На вытянутых головах удильщиков — высокие шапки, формы которых говорят о принадлежности хозяев шапок к разным племенам.
Но ведь они же воюют! Почему они здесь все вперемежку? Тем более, «синие» и «желтые» бок о бок. Рядом в темноте блеснули глаза. Принцесса разглядела связанных гвардейских курсантов, лежавших на земле, так же, как и она сама. Курсанты смотрели прямо на нее, и лица их были перекошены… От чего? Ольа вдруг догадалась: от сильнейшего желания. Она сама испытывала подобное желание. Теперь понятно, что это за тепло разливается по телу.
Но никакое желание не могло отвлечь Ольгу от того, что она увидела на помосте. Высокий табурет, на котором, скрестив ноги, восседает «синий» удильщик, совершенно голый и без шапки. Только хобот его украшен толстым простым золотым браслетом и двумя полированными палочками из красного дерева. А рядом стоит, чуть раскачиваясь, человек — силач лет пятидесяти, совершенно лысый, зато с пышными серыми усами. Человек был в набедренной повязке, какую носят «синие» удильщики, и в выцветшей куртке новгородского опричника. А в руках он держал Калюку Припегаллы и дул в нее, в верхний конец, не прикасаясь губами. Именно Калюка издавала тот самый монотонный звук, который во сне показался Ольге прекрасной музыкой. И именно Калюка вызвала в Ольге и в курсантах жгучее желание — Ольга почему-то сразу поверила легенде. Если бы курсанты не были связаны, они бы обязательно кинулись на Ольгу и попытались учинить какой-нибудь срамной ритуал, чтобы порадовать Припегаллу, древнего бога оргий. Но курсанты были связаны и могли только стонать и сверкать глазами.
А ритуал, проходивший на помосте, не имел, казалось, к Припегалле никакого отношения. Удильщики держали свои узелки над головами. Человек, не переставая дуть в один конец Калюки, направлял другой ее конец, украшенный изображением рыбьей головы, поочередно на каждый узелок. Удильщик на табурете сидел неподвижно. Потом хлопнул в ладоши. Человек прекратил дуть, а удильщик продекламировал несколько четверостиший на непонятном языке. Снова хлопнул в ладоши. И человек продолжил сой «концерт».