«Я ни разу не думала о том, что кто-то может меня здесь застать, – вдруг подумала Кларисса. – Нужно подготовиться к тому, что сюда может кто-нибудь войти…»
Кларисса решила вытащить наружу всю пачку бумаг. Возможно, так она быстрее найдет нужную. В темноте шкафа легко что-нибудь пропустить. И не стоит пытаться сложить обратно документы в том же порядке – это все равно не удастся.
Кларисса быстро пересматривала бумаги. Сначала один раз, потом второй – ничего!
Неужели она была недостаточно внимательна? Неужели все это было напрасно? Она попыталась отогнать надвигающееся отчаяние. Все напрасно, все, все зря. «Вдруг дон Хорхе намеренно отложил этот документ, подозревая, что когда-нибудь кто-то придет и станет его искать? Что, если он вознамерился поймать меня здесь с поличным?» – подумала в этот момент Кларисса.
Снова раздались шаги: кто-то пробежал мимо двери. Потом все стихло. Кларисса прислушалась. Вдруг шаги снова стали приближаться, а потом… Сердце Клариссы заколотилось так сильно, что она подумала, что и вздохнуть не сможет. Дверная ручка повернулась. Она пропала.
Это было просто невыносимо. Роберт вскакивал снова и снова, пробегал несколько шагов, но сдерживался и вновь опускался на траву. Лошади спокойно паслись и не обращали никакого внимания на нервозность хозяина. Это были крепкие маленькие лошади местной породы, купленные в колонии. Они были красивыми и ухоженными. Роберт попытался подумать о чем-нибудь другом: «Наверное, лошадей нужно будет скоро напоить». Но долго он не мог сконцентрироваться на этом. Немногим позже он вновь подумал о Клариссе: «Может, ее уже давно обнаружили и схватили. Может, она уже мертва… Кто сможет удержать дона Хорхе от этого? Он же ненавидит Клариссу до глубины души. Может, я больше никогда ее не увижу…»
Роберт вновь взглянул на солнце, пытаясь вспомнить о том, как высоко оно стояло, когда Кларисса отправилась в путь, но у него так ничего и не получилось.
Он снова вскочил, потом опять сел, опасаясь, что его кто-нибудь увидит. Он еще никогда не чувствовал себя таким беспомощным.
«Мне ни за что не следовало отпускать ее одну, – снова мелькнула у него в голове мысль. – Какой же я муж, если допускаю, что моя жена опрометчиво подвергает себя опасности! Я ей все время твердил, что должен сам туда пойти. Нужно было заставить ее описать, где лежат бумаги. Если она умрет, я в этом буду виноват».
На какой-то миг Роберт неподвижно замер, опершись рукой о ствол дерева омбу и прислонившись к руке лбом. Он ощущал себя ужасно несчастным.
«Я люблю ее, я люблю ее так сильно, что не могу провести ни секунды своей жизни без нее. Что я буду делать, если ее не станет?