— Мистер Коулл, — произнесла я, заставляя обоих дрогнуть, — примите мою искреннюю благодарность, — я поднялась, заставляя собеседников тоже встать и прощаясь с невольным спасителем Шерри, я еще раз протянула ему руку, — сейчас вам лучше покинуть нас, мистер Коулл. Миссис Эванс должна побыть одна.
Он поклонился, ласково улыбаясь, и сопровождаемый грубоватой служанкой, покинул поместье.
Я ожидала от Шерри чего угодно: слез, упреков, злости, но она внезапно схватила меня за руку и потащила наверх в свою комнату, усадила на постель и стала ходить взад-вперед по комнате, прикидывая что-то в уме и нервно касаясь волос. Я наблюдала за ней с явным изумлением. А не помешалась ли Шерри от обилия мужского внимания? Ох и подмочила ж я репутацию вдовы-тихушницы…
— Леди Блайт, вы можете помочь мне в одной ситуации. Только не смейтесь, иначе я выставлю вас из дома.
Вот и до угроз дошли. Сегодня день такой или в Шропшир проник тленный душок лондонских кулуаров?
— Шерри, ты сведешь меня с ума, а безумная леди Блайт — это уже слишком.
— Я совершенно запуталась…
Она, конечно, имела в виду любовный треугольник, в котором оказалась. С одной стороны Патрик Вебер, друг детства и самоотверженный добряк, с другой стороны манящий и самодостаточный мистер Коулл.
— Мне так неловко, — сокрушалась Шарлотта.
— Ты хотела, чтобы не состоялось дуэли. Так ее и не было. Твой план сработал. Поздравляю.
— Ума не приложу, как я отважилась позвать мистера Коулла…
Я фыркнула и закатила глаза, а она продолжила:
— Надеюсь, об этом никто и никогда не узнает. Представьте, что будет, если Найт расскажет еще кому-нибудь.
Я почти не сомневалась, что он уже рассказал кому-нибудь. И не раз. Оставалось рассчитывать на то, что народ не сбежится, чтобы изгнать из Шерри дьявола. По местным меркам, быть впутанной в ситуацию, где фигурируют имена сразу троих господ, вверх распущенности. В аристократических кругах — это милые забавы, в королевских — хороший тон. Странная кульминация: чем выше положение, тем фривольней нравы.
— Если я неплохо разбираюсь в людях, то твоего Патти не остановит сломанная нога противника, — по-филосовски рассуждала, покачивая ногой, — думаю, пистолеты будут спокойно пылиться, пока не срастутся кости, но после обязательно пойдут в расход.
— Не говорите так, Анна, — она надула губы, — я никогда не прощу себе, если из-за меня пострадает мистер Вебер.
— А если пострадает Коулл? — провокационно усмехнулась я. — Между прочим, на нем остались явные улики. Я имею в виду лицо этого джентльмена. Его фонарем теперь можно освещать улицы…