– Сколько, Фред? – устало спросил Ваймс.
– Шестьдесят, сэр. Может, сейчас уже больше.
– А тебе не приходило в голову, что все это может быть частью хитроумного замысла противника?
– Никак нет, сержант, не приходило. Не могу представить, как Уолли Букли может быть частью умного плана – его ни хитрым, ни умным ну никак не назовешь. Его и в полк-то зачислили только после того, как кто-то написал краской буквы «П» и «Л» на его башмаках. Мы их знаем, сержант. Большинство из этих людей вовсе не собирались задерживаться в армии, просто хотели мир посмотреть ну и, может, показать этим, ненашенским, кто тут главный. Они и подумать не могли, что старушки в родном городе будут плевать им вслед, сержант. Такое любого может подкосить. А уж булыжник в голову тем более! В них ведь и булыжниками кидались.
Ваймс сдался. Ну да, все верно…
– Хорошо, – сказал он. – Но если это будет продолжаться, очень скоро с нашей стороны баррикад окажется весь город.
«Хотя все может закончиться намного, намного хуже», – подумал он.
Люди развели на улице костры, кто-то принес котелки. Но большинство предпочли традиционный анкморпоркский способ убивать время – то есть околачивались поблизости, ожидая, а что будет дальше.
– Кстати, сержант, а дальше-то что? – спросил Сэм.
– Они нападут с двух сторон, – ответил Ваймс. – Кавалерия обойдет город снаружи и попытается ворваться через Расхлябанные ворота. Это как бы самый легкий путь. А солдаты и стражники… ну, те, кто еще не перешел на нашу сторону, подкрадутся к нам со стороны моста Призрения.
– Вы уверены, сэр?
– Конечно, – сказал Ваймс.
В конце концов, именно так все и было. Ну или почти так.
Он сжал пальцами переносицу. Когда он в последний раз спал? Спал, а не дремал или валялся без сознания.
От усталости мысли начинали путаться. Но он знал, как будет прорвана баррикада на улице Паточной Шахты. Всего одна фраза в учебнике истории, но он помнил ее. Крепости берут двумя способами: либо с помощью предателей, либо через какую-нибудь заднюю дверцу. Исторический факт.
– Но это случится через час или два, – сказал он. – Мы не такие уж важные птицы. Здесь все тихо и спокойно. А вот когда они задумаются над этим, тут-то и полетит навоз в ветряную мельницу.
– К нам все время подтягиваются люди, сержант. Некоторые говорят, что отовсюду доносятся вопли и крики. Везде сплошные грабежи и много чего дурного…
– Младший констебль?
– Да, сержант?
– Помнишь, ты хотел треснуть дубиной по башке того подонка-палача, а я остановил тебя?
– Да, сержант?
– Теперь понимаешь почему? Ломаешься ты, ломается все.