!
Ваймс поднял глаза. Прямо перед ними начинался широкий бульвар, который значился на картах как Кассовая улица и выводил как раз к Цепной. Проезжая часть была с двух сторон обсажена цветущими кустами.
Утренний воздух благоухал сиренью.
– Помню один бой, – сказал Дикинс, тоже задумчиво глядя на кусты. – Дело прошлое, конечно. Так вот, собрали роту из остатков разных подразделений, все были грязные, как черти, а прятаться пришлось на морковном поле. Вот и решили прикрепить на шлемы морковки, ну, чтобы знать, кто друг, а кто враг. Между прочим, очень питательная закуска, а такими полезными штуками на войне не разбрасываются.
– Да? Ну и что? – спросил Достабль.
– А чем сирень хуже? – отозвался Дикинс, потянувшись к склонившейся под тяжестью цветов ветке. – Отличные получатся плюмажи, жаль, несъедобные…
«Все идет к развязке», – подумал Ваймс.
– Это очень, очень скверные люди, вот что я думаю! – раздался вдруг из толпы солдат и стражников пронзительный, по-старчески дребезжащий, но полный решимости голосок.
Солнце блеснуло на вязальной спице в сухонькой ручке, гневно воздетой к небу.
– А еще мне нужен доброволец проводить госпожу Супсон домой, – вздохнул Ваймс.
Карцер внимательно осмотрел Кассовую улицу до самого конца.
– Идем по яичному следу, – сказал он. – Тоже желтый, тоже липкий – ничего не напоминает? Ха-ха.
В ответ раздалось несколько неуверенных смешков, и только. Большинство из тех, кого ему удалось собрать, обладали еще более физическим чувством юмора. Но Карцер умел вести людей за собой не хуже Ваймса, вот только вел их в прямо противоположном направлении. Всегда найдутся люди определенного сорта, готовые восхищаться человеком, у которого хватает духу быть по-настоящему плохим.
– Капитан, а у нас не будет неприятностей?
Но и без случайных прилипал никогда не обходится. Он повернулся к сержанту Туку, из-за спины которого выглядывал капрал Квирк. Карцер составил о них точно такое же мнение, что и Ваймс, только со своей стороны. На этих людей нельзя было положиться. Но они ненавидели Киля той грызущей, всепожирающей ненавистью, на какую способны только абсолютные бездари, и это было как раз то, что нужно.
– Какие неприятности ты имеешь в виду, сержант? – осведомился Карцер. – Мы работаем на правительство.
– Он коварный дьявол, сэр! – гневно воскликнул Тук, как будто для стражника это было недостатком.
– А теперь послушайте меня, хорошо? – прорычал Карцер. – Ничего не перепутайте! Киль нужен мне живым, понятно? И этот парнишка Ваймс тоже. С остальными можете делать, что хотите.