8 Королевский указ, упомянутый в предисловии Ч. Р. Боксера к книге «Трагическая история моря», в Bernardo Gomes de Brito, The Tragic History of the Sea, Cambridge, U.K.: The Hakluyt Society, 1959.9 Jan Huygen van Linschoten and Arthur Coke Burnell & P. A. Tiele (eds.), The Voyage of John Huygen van Linschoten to the East Indies: From the Old English Translation of 1598: The First Book, Containing His Description of the East, London: The Hakluyt Society, 1885.10 Там же.11 Там же.12 Там же.13 Там же.14 Там же.15 Цитируется по: Hugh Edwin Strickland, The Dodo and Its Kindred; or, The History, Affinities, and Osteology of the Dodo, Solitaire, and Other Extinct Birds of the Islands Mauritius, Rodriguez, and Bourbon, London: Reeve, Benham, and Reeve, 1848.16 Там же.
Глава 3 Император и живописцы
Как так получилось, что у нас есть точное представление о том, как выглядел дронт, вплоть до формы перьев в его крыльях и цвета кожи вокруг глаз? Существовало некоторое количество словесных описаний в отчётах путешественников, проплывавших через Маскаренские острова, но они отличались такой же схематичностью, как гравюры на дереве, которые иллюстрируют печатные версии этих рассказов.Один из дронтов, которых голландский адмирал Якоб ван Нек привёз с собой в Амстердам, стал источником вдохновения для самых детальных и информативных изображений птицы. Никаких подробностей не известно – например, был ли это подарок или покупка – но один из пленников ван Нека был послан из Амстердама одному из самых могущественных правителей Европы – Рудольфу II Габсбургу, монарху Австрии, королю Богемии и Венгрии и императору Священной Римской империи – в его резиденцию в Праге. Здесь он удостоился внимания двоих очень талантливых живописцев при дворе Рудольфа – Йориса Хофнагеля и Руландта Саверея, которые создали правдоподобные портреты дронта. В те времена, за столетия до изобретения фотографии, талантливые живописцы были людьми, наилучшим образом подготовленными к тому, чтобы создавать подробные и достоверные изображения флоры и фауны, но они предпочитали оставаться ближе к богатым патронам и рынкам сбыта; они не нанимались в опасные путешествия в далёкие уголки Земли, чтобы непосредственно наблюдать объекты своего внимания.
Один из самых эксцентричных индивидуумов, которые когда-либо восходили на трон Габсбургов, Рудольф II (1552-1612) считался безответственным, когда дело касалось продвижения военно-политических интересов стран, которыми он управлял как наследный монарх, и капризной «империи» германских стран, который выражали свою преданность в первую очередь Римско-католической церкви. Вместе с тем его помнят как одного из величайших коллекционеров всех времён, а также ценят его усилия, направленные на поддержку оплота образованности в традициях гуманистического Ренессанса в то самое время, когда усиление протестантства и возрождающийся католицизм раскалывали христианскую Европу на враждующие лагеря. Рудольф II был старшим сыном императора Максимилиана II и его жены Марии, дочери могущественного Карла V, который на протяжении значительной части шестнадцатого века управлял Испанией и Нидерландами, а также обширными владениями Габсбургов с центром в Вене. (Он также занимал полунаследственный пост императора Священной Римской империи.) Удалившись от дел в монастырь в возрасте 58 лет в 1557 г., Карл разделил свои владения, передав Испанию и Нидерланды своему сыну Филиппу II, и отдав Австрию и другие земли Габсбургов, плюс Священную Римскую империю, своему брату Фердинанду I, которого сменил его сын, отец Рудольфа. Родившись в Вене, Рудольф провёл детство в Испании, при дворе своего набожного дяди Филиппа II. После смерти отца Рудольф вернулся в Вену, чтобы унаследовать троны Австрии, Венгрии и Богемии (последняя приблизительно соответствует современной Чешской Республике). В 1576 г. он был помазан Папой Римским, чтобы следом за своим отцом стать главой номинальной германской Священной Римской империи. Эта «империя» берёт своё начало в завоеваниях Карла Великого в девятом веке, но спустя столетия она видоизменилась в свободную федерацию независимых немецких княжеств; некоторые из них к концу шестнадцатого века стали протестантскими. Оставив традиционную столицу Габсбургов в Вене и её интриги, Рудольф сделал своей административной и жилой резиденцией Прагу, столицу Богемии, где, вдали от суеты, он мог в полной мере удовлетворять свой интерес к алхимии,