На третью или четвертую ночь «после новых футболок» мы внезапно услышали за окнами шум и топот ног. Никакой стрельбы не было, только несколько коротких и резких криков на чеченском. Буквально в следующую минуту бойцы в камуфляже несколькими движениями отодрали жесть с окон и начали выбивать на них решетки. В комнату посыпалось битое стекло. В ту же минуту послышались удары в дверь. Выбивая решетки, эти люди кричали нам, чтобы мы вышибли дверь изнутри. Все происходило настолько неожиданно и быстро, что мы не сразу сообразили, как реагировать. Мы несколько раз с разгону бились плечами в дверь – она даже не шевельнулась. Наши попытки изнутри и удары снаружи ничуть не поколебали ее, старая деревянная дверь стояла крепче железной: нам не удалось расшатать ее ни в петлях, ни в замке. В эти секунды я подумал, что все это инсценировка – инсценировка нашего освобождения властями Чечни. Похитители и «освободители» обо всем уже договорились, и теперь они разыгрывают сцену для нас, ну и для всего остального мира. Только я успел сказать это Владу несколькими обрывистыми фразами, как они, отодрав, наконец, решетку, выбили оконную раму.
– Скорее выходите! – кричал один из них, видимо, главный.
– Вы кто? – вырвалось у меня.
– Шестой отдел! Вылезайте сюда быстро!
Мы схватили свои жилетки, кроссовки и в носках вылезли через окно прямо в грязь. Придерживая за подмышки, нас резво перенесли через кювет за воротами и закинули в милицейский уазик, туда, куда обычно сажают задержанных. Спустя минуту мы уже, разогнавшись, ехали по асфальтированной дороге. Причем ехали не одни. Наш кортеж состоял из четырех или даже пяти машин. На трех из них горели синие мигалки: на головной легковушке спереди, на уазике, замыкавшем кортеж, и на нашем.
Когда выезжали из села, я убедился, что был прав в своих предположениях – нас действительно удерживали в поселке Долинском. Мы натянули кроссовки на грязные носки, надели жилетки и, разгладив свои обросшие шевелюры, приготовились к показательному допросу потерпевших где-то в здании МВД Ичкерии. Сердце все еще учащенно билось, но дышалось ровно и легко. Мы были счастливы ехать в этом уазике.
Если бы не уазик-вездеход, возможно, не состоялась бы мое самое длительное эксклюзивное интервью с Шамилем Басаевым. Спустя месяц после Буденновска я получил редакционное задание найти его и попытаться выяснить, куда же все-таки он намеревался доехать со своими людьми из Чечни. Выйти на след боевика, считавшегося главным террористом, и добраться до него оказалось не так просто. Судя по официальным заявлениям, на Басаева велась активная охота чуть не всеми нашими спецслужбами, разведками и контрразведками. Озвучивались противоречивые версии: то он якобы тайными тропами перебрался за границу, то говорили, что вот-вот выйдут на его след и справедливого возмездия ему не миновать…