Реактивный лайнер, принадлежащий текстильному концерну Катракиса, никогда не казался Дмитрию маленьким. Правда, размер не имел для него значения – важна была только скорость. Тем не менее просторная кабина и широкая кровать в хвостовом отсеке обеспечивали комфортабельный перелет, когда Дмитрию по делам фирмы приходилось пересекать Атлантику.
Однако, глядя на суетившуюся в кресле напротив женщину, он подумал, что салон слишком тесен. Жасмин заставила его по-новому взглянуть на многие вещи, усомниться в истинах, которые казались незыблемыми.
Господи, как он ждал и готовился к мальчишнику в Монако. Но вечеринка тянулась мучительно долго, а в памяти, как назло, всплывала волнующая картина спящей в его комнате Жасмин. Было что-то знаменательное в том, чтобы защитить ее, после того как ему не удалось спасти мать. Но в этом была только часть правды…
Никогда вид женщины так не завораживал его. Ее лицо возникало перед ним в самое неожиданное время, мешая сосредоточиться. Обычное равнодушие сменилось раздражением, секс перестал удовлетворять, а беспокойство, которое причиняла женщина, распространялось, как вирус.
Казалось бы, сейчас она не должна была привлекать его внимание. Дешевые, сильно поношенные джинсы туго облегали длинные ноги. Дмитрию представилось соблазнительное зрелище ее округлых ягодиц, когда она повернулась и с силой дергала ремень безопасности. Ей в голову не приходило просто затянуть пряжку. Следующее открытие, почти интимного характера, зажгло огонь в крови: оказалось, что Жасмин надела его белоснежную сорочку от Армани. Слишком большая и широкая рубашка мешковато сидела на стройной фигурке и сползала с плеч, но Жасмин закатала рукава и заправила края в джинсы. Сквозь тонкое полотно просвечивал черный бюстгальтер, а широкий ворот при каждом движении обнажал золотистую кожу груди. Никогда одетая женщина не выглядела в его глазах так эротично. У Дмитрия возникло искушение сорвать с нее рубашку и прильнуть губами к нежной коже. Эрекция не заставила себя ждать. Он словно лишался рассудка, когда она смотрела на него большими черными глазами.
– Надеюсь, твоя мать чувствует себя хорошо? – Дмитрий выбрал для беседы нейтральную тему.
Жасмин повернулась к нему и, поднеся стакан к губам, сделала большой глоток. Дмитрий представил, как ее чувственный рот смыкается вокруг его… Прижав пальцы к вискам, он отогнал неприличную мысль.
– Насколько это возможно, – ответила Жасмин. – Даже смерть сына не тронула ее.
Горечь в ее голосе вызвала у Дмитрия раскаяние. Почему он не вернулся за ней сразу после гибели Эндрю? На собственном опыте он знал, как тяжело сказываются на детях деструктивные пороки родителей, даже если алкоголизм не самый худший из них. Холодок пробежал по его спине.