- Попалась, Соловьева, - прошептал мужчина, вызывая по всему моему телу мурашки, словно он был их Господином и они вышли его поприветствовать.
- Нам надо поговорить.
Я кивнула.
- Распечатки я сделала, они лежат у Вас на столе… - он перебил меня, приложив палец к моим губам.
- Ты же знаешь, я не об этом, - взял меня за подбородок и заглянул в мои глаза, - Знаешь ведь?
Я, как завороженная, кивнула. Конечно, знаю, мне ли не знать? Но хочу ли я разговаривать сейчас? Нет, не хочу. Я не мазохистка, мне не нравится боль. Вырвала подбородок из его руки и твердо посмотрела на него.
- Знаю, но давайте не будем говорить об ошибках, Андрей Викторович.
Мужчина нахмурился.
- Так это все была ошибка для тебя?
Я кивнула.
- И для Вас. Вы же женаты и давали клятву верности. Я - ошибка.
- Тогда почему все это ощущается так правильно? - он обеими руками сжал мою талию, и я закрыла глаза от нахлынувших ощущений. Провел подбородком, царапая кожу на шее и прошептал, - Почему ты ощущаешься так правильно?
- Я не знаю… - хрипло ответила я, - Но у Вас жена…
Громов отклонился от меня ровно настолько, чтобы обхватить ладонями мое лицо. От его прежнего спокойного состояния не осталось и следа.
- Думаешь, я не знаю что у меня жена? Я двадцать лет не забывал обещания, которые дал ей. Ни разу. Но рядом с тобой…
Он глубоко вздохнул, а я часто-часто заморгала, пытаясь не упасть в обморок от этого непонятного признания.
- Это похоже на сумасшествие, я просто сошел с ума.
Он покачал головой, опустил руки, и на лице его лице появилась грустная улыбка. А я стояла и не могла пошевелиться, даже вдохнуть не могла. Именно сейчас я поняла, что вынырнула из-под толщи воды, я не задыхалась и не захлебывалась, как думала раньше, я просто изменилась и начала дышать. Условности нарушены. Я сделала свой выбор.
- Если ты сошел с ума, то и я с тобой. Будем оба сумасшедшими, - прошептала я и прижалась к нему всем телом, чувствуя, как бешено стучит его сердце.
Мужчина секунду стоял и ничего не делал, а затем обнял меня в ответ.
Некоторое время мы стояли просто в тишине, пока ее не нарушил голос Громова.
- Проведешь сегодня со мной ночь, Олеся?
Глава 17
АНДРЕЙ
Последние дни можно охарактеризовать двумя словами. Гребаная пытка! Я хотел разобраться во всей этой безумной ситуации, и не мог.
Сначала думал, что не смогу находиться рядом с женой. Не знал, как смотреть ей в глаза после случившегося. Понимал, что на этот раз порог был пройден, это точка невозврата. Это уже не просто мечтательные мысли, а, черт возьми, осознанное преступление. Никаких оправданий здесь быть не могло, хотя первое время я и пытался достучаться до доводов рассудка. Но не надо быть чертовым адвокатом, чтобы понять - подсудимый виновен.