Выпуталась из объятий, да солнышко забрала. Ему оно без надобности только ведьма зажечь сможет.
Нет, все-таки как хорошо, когда не в полной темноте находишься. Сразу надежда появляется. Пусть и ненадолго. Только холодно с каждой секундой все сильнее становиться. Хоть и лето на дворе.
— Обмотайся, теплее станет. — Протянул одно одеяло князь мне, а остальные хитро свернул в небольшой тючок, да найденной лентой Забавы, перевязал, чтоб нести сподручнее было.
Уговаривать долго не пришлось. Знающие люди рассказывали, что в пещерах: хоть летом, хоть зимой — холодно. Вот проверить придется. Только для ведьмы такая проверка бедой может откликнуться.
— Ты главное не паникуй. Выберемся. Мне Еремей ночь сказывал, как пацаненком тут заблудился. Неделю выбраться не мог, а потом дорожку нашел.
Нет у меня недели княже, али не знаешь. От силы сутки продержусь, а потом вспоминайте ведьму молодую, во цвете лет погибшую по своей глупости.
Первый приступ паники смогла отогнать легко. Но долго ли до второго, третьего, четвертого… Тряхнула головой и задорно улыбнулась.
— Раз Еремей смог выйти, значит и нам здесь не пропадать. Пошли, что ли, — и обратно искрящееся солнышко отдала. Пусть первым путь прокладывает, я лучше сзади пойду. — Ты, главное вспомни, что матушка наказывала. Зря языком перед дальней дорогой болтать, не стала бы.
Усмехнулся Ольгред, да ничего не ответил. Видно все еще считая слова матери бабскими домыслами. Обидно, может быть и осталась бы в здравом уме одна беспечная ведьма.
Пещера, в которой мы решили переночевать, была просторной, но сразу за входом делала резкий поворот вправо, еще больше расширяясь вверх и в стороны. Именно здесь совсем недавно стояло несколько лежаков, да в удобном месте, чтобы дым хорошо выходил наружу, устроен был небольшой очаг.
Насколько дальше шла пещера, не известно. Заниматься этим вопросом ночью не было никакого желания. Да и утром вряд ли спросила не приди беда. Так что насколько позволяла неровная поверхность мы быстро шли в противоположную заваленному выходу сторону.
Тем временем Еремей с Забавой босиком ходили по гладким камушкам горной реки. В летнюю пору она совсем обмельчала и стала больше похожа на небольшой ручей. В искрящейся на солнце воде можно было увидеть маленьких рыбок. А если замереть на минутку в небольшом углублении стайка мальков начинала щекотать кожу.
Заметив это, сиротка стала забавляться с рыбками, а Еремей уселся на берегу.
— Почему ты увел меня? — спросила девушка, наклоняясь и опуская в приятно прохладную воду руку.