Щель чересчур мала, не дает увидеть ничего, кроме зеленого травянистого пятачка, поэтому я приникаю к ней ухом. Из всех звуков доносится лишь посвист ветра да рев водопада.
– Помогите!
Взгромоздившись на ноги, я принимаюсь колотить по двери. Доски старые, все в трещинах от палящего солнца и бесчисленных дождей. Кулаки, плечи, колени уже в занозах, но я не перестаю бить, толкать и пинать проклятую дверь. Створка трясется, однако с петель не слетает. Тогда я бью в нее ступней, придерживаясь руками за стены. Пустой номер. Разворачиваюсь спиной и принимаюсь лягаться, будто разозленный мул.
И опять ничего не выходит.
У меня аж в локтях отдает, когда я хватаю столик и бью им по двери. Та – словно в отместку – пружинит, столик отскакивает, и одна из его ножек бьет меня под дых, отчего я сгибаюсь перочинным ножиком, невольно отступая одной ногой назад, – и сбиваю поганое ведро. Поскользнувшись, лечу в лужу мочи и рвоты.
Наши дни
На подходе к псарне меня приветствует остервенелый собачий хор. Я ступаю в мелкую ванночку с антибактериальным раствором и лишь затем захожу внутрь, внимательно следя, чтобы не хлопнуть дверью. На подстилке лежит только Джек, все остальные псы на ногах; кто лает, кто просто глухо рычит. В какофонию звуков вносят свой вклад стиральная машина и сушилка, так что я первым делом направляюсь в прачечную, стараясь не скрипеть мокрыми подошвами по коридорному линолеуму. Когда я прохожу мимо, Джек вскидывает морду, но, видя, что я не останавливаюсь с ним пообщаться, вновь роняет ее на лапы. Его клетка просматривается насквозь, вплоть до пятна в рабице, где Дерек, наш местный мастер на все руки, успел фанерой залатать вырезанную дыру. Как я и говорила, ночные гости пытались добраться и до других собак – причем все до одной самых опасных, боевых пород, – но именно у Джека наиболее крупное отверстие. Даже боюсь подумать, что могло случиться, если б не сработала сигнализация.
Чем ближе я подхожу к прачечной, тем сильнее какой-то новый звук. Я прислушиваюсь и наконец понимаю – женский голос. Заглядываю внутрь: ко мне спиной стоит Ангарад, мобильник зажат между левым ухом и плечом, а сама она запихивает в машину охапки подстилок, забирая их из пластикового короба возле своих ног.
– Да… угу… нет еще. Но это определенно она… Чего? Да нет, я пробовала, но она как рыба бесчувственная, ничем не пронять. В общем, надо побольше времени, я даже не ожидала, что… Да-да-да, к концу недели все будет на руках… Ага, договорились. До связи.
– Ангарад.
Она подскакивает, разворачиваясь на звук моего голоса; ее навороченный смартфон выскальзывает и с приятным треском падает на кафельный пол.