– Кидай, говорю!
Да, я собиралась захватить Ал с собой, но затем обнаружила у нее в рюкзаке мои пропавшие таблетки. Зачем она так поступила? Я-то считала, что могу на нее положиться… С другой стороны, то же самое я думала и про Дейзи.
– Сожги паспорт сию же секунду, или я отведу тебя обратно на детокс.
Я мотаю головой.
– Нет. Ни за что.
Надо верить Ал. Вопреки всему я должна ей верить.
Я нянчу больную руку, прижимая ее к груди. Болит настолько сильно, что хочется оторвать всю кисть.
– Делай, что сказал, – насильно сует мне паспорт Йоханн. – Бросай в огонь. Бросай!
– Нет. Нет. Не могу.
– Тогда я сам!
Он выдергивает его у меня из пальцев и швыряет в костер.
– Нет!
Йоханн перехватывает меня за поясницу, не давая дотянуться. Пришпилив руки к бокам, не отпускает, пока пламя, облизав края, не перекидывается на обложку, целиком делая ее черной. Когда от паспорта остается лишь серая зола, он толкает меня в сторону сараев.
– Иди, Эмма. Иди.
– Где Ал? – спрашиваю я, когда мы поднимаемся на деревянный мостик. – Мне что, уже попрощаться с ней нельзя? Йоханн, что ты молчишь?
Уже совсем стемнело, и на светящемся фоне костров его долговязый силуэт грозно нависает надо мной.
– Я знаю, что завтра Гейб должен убить ее, – продолжаю я. – Потом принесет труп и заявит: нас-де атаковали. А потом ее сожгут вот на этом берегу. Как это уже было.
Йоханн упорно отмалчивается.
– Скажи, чтобы Гейб взял с собой меня, а не Ал. Уговори его. Я знаю, он тебе доверяет. Придумай что-нибудь. Например, я попыталась на тебя напасть. Отказалась переспать. Да что угодно!
– Эмма, я не могу.
– Можешь. Он к тебе прислушается. Убеди его.
– Да я ни в чем не могу убедить Айзека! Этого вообще никто не может.
– Ты же один из основателей общины. У тебя авторитет, у тебя…
Он издает глухой смешок.
– Ты даже близко не представляешь.
– Но ведь…
– Эмма. Паспорт, который я только что кинул в огонь, принадлежал Фрэнку.
– Фрэнку?.. – У меня аж волосы на руках становятся дыбом; я обнимаю себя за плечи, внезапно продрогнув до мозга костей.
– Да, я забрал у него паспорт несколько недель тому назад. Ты сама это видела; дело было перед началом одной из Айзековых лекций. Ты также видела, что с ним приключилось.
Я невольно отшатываюсь, но не издаю ни оха, ни аха. Только тапочки цепляются задником за какой-то дурацкий булыжник.
– Ты о чем?
– Не прикидывайся. – Он делает шаг ближе. – Ты отлично видела, что творилось на берегу. Сидела вон там, в лаванде, и шпионила.
Так. Получается, он меня засек. Знает, что я в курсе. Фрэнка они убили, и Айзек, получается, сказал ему, что от меня придется избавляться. Ну как же, лишний свидетель. Вот почему он меня сюда притащил…