Противостояние не белых и красных, но людей чести и бесчестных торгашей – удачный поворот винта в теме Гражданской войны, приближающий «Контрибуцию» вплотную к нашему времени. Однако в торговых ли центрах находятся те зрители, которым эта тема близка? Клеймить торгашей прямо в их капищах – не слишком ли парадоксально? Или наши люди, согласно афоризму «я твои щи съем и тебе в тарелку плюну», готовы охотно пользоваться преимуществами капитализма и при этом страстно его ненавидеть? Очень может быть.
Закончился показ двух телесериалов, по-разному трактующих тему непростых отношений русского человека и его родины: «Орлова и Александров» режиссера Виталия Москаленко и «Родина» Павла Лунгина. Трудно отнестись к этим работам (да и к самой теме) однозначно; впрочем, могло ли быть иначе сегодня?
Главная проблема «Родины» в том, что это русская копия известного американского сериала – а это старинный промысел драматургов – еще в XVIII веке иноземные пьесы перелицовывали на русские нравы с невинной целью заработка. И тогда нитки и швы торчали наружу, и сейчас торчат – американский исходник никак не удается вполне загримировать. Действительность 1999 года слишком близка, чтобы наш зритель, и так чувствительный к историческим деталям, не отметил: телефончик не тот, телевизор не тот, упоминают «реалити-шоу», а они появились только в начале XXI века, да и вообще – все не то.
Но «не то» у «Родины» одно, и если бы не оно, фильму простили бы все огрехи и просчеты «несоответствия», как простили в свое время «Ликвидации», где был ляпсус на ляпсусе. Однако там был настоящий герой, борец с вражинами, веселый и озорной Леня Гоцман в исполнении Владимира Машкова. А в «Родине» тот же Машков играет внедренную террористами гадину. С виду – офицер как офицер, Машков во всей красе, глаза горят, брови насуплены, напряжен так, будто у него меж ягодиц граната и надо их сжимать до предела, чтобы граната не взорвалась (впрочем, в этом стиле играют почти все персонажи «Родины»). А по сути герой – больная на всю голову тварь. В конце фильма, пытаясь выполнить черный план террориста номер один Бен Джалида, он собирается взорвать Мавзолей с укрывшимися там десятками человек из высшего руководства страны! И ладно бы с высшим руководством – его, образца 1999 года, и многие зрители не прочь были бы мысленно взорвать, но покуситься на Ильича вкупе с шедевром архитектора Щусева – это непростительно. Это, значит, мы 12 серий смотрели на героя и гадали, предатель он или нет, сочувствовали ему, отводили прочь страшные подозрения – и оказались сами эмоциональными пособниками сумасшедшей гадины. Такого позора наши зрители еще не испытывали.