Лев Николаевич пару мгновений покачался на стуле. Затем рука вдруг вытянулась, и ловко опрокинула в широко раскрытый рот рюмку, заблаговременно налитую услужливым халдеем. Выдохнув, смахнул набежавшую на глаза слезу. Вновь проигнорировав закуску, он неожиданно трезвым голосом произнес:
- Вот потому-то ты секретарь, и боле звать тебя никак. А я - вижу! Ты говоришь, он не вечен. А я заявляю - он уже там! Чтобы стать бессмертным, надо либо правильно умереть, либо ярко прожить. Не каждый сможет! А наивный мечтатель Сосо - смог. Теперь память о нем будут хранить десятки поколений. И оболгать ее уже ни у кого не получится.
То, на что ты так неуклюже намекал, сделать никто решится, да и смысла в этом не стало! Разве что, кто-то решит сделать его святым великомучеником, но как раз это никому и не нужно. Он уже не при делах, он свое дело сделал... Ладно, чего уж там, домой пошли...
...В далеком южном городе на ту же тему говорили два пожилых человека, послушав которых, ни у кого бы не возникло вопросов об их национальности.
-Я таки вот что вам скажу, Абрам, и вы со мной обязательно согласитесь. Никого нельзя загонять в угол долго и методично. И уж тем более это нельзя делать с такими людьми. А что они? Они делали это долго и изобретательно!
- Таки да, Яков, могут быть неожиданности. И бывают! Особенно, если делать кого-то болваном, и пробовать иметь свой маленький гешефт от чужого имени. А что, в коммерции такое не редкость!
- Вот они и нарвались! Это ведь совсем не коммерция! А все почему? Эти поцы даже не подумали, что наш Иосиф не всю жизнь подписывал бумаги.
- Ты сказал наш? Первый раз от тебя такое слышу!
- Наш, дорогой мой, наш! Для каждого, независимо от национальности - наш! И ты не ослышался, - говоривший достал из бокового кармана пару густо исписанных стенографическими символами листков и слегка встряхнул ими в воздухе. - Идочка записала, пока я глазами хлопал. Таки я их перечитал трижды, и вот шо понял...
Отдаленный гарнизон. Ротная канцелярия. Печатая шаг, к столу, за которым сидит пожилой старшина-сверхсрочник, подходит молоденький солдатик.
Старшина Калиткин поднимает глаза от вороха ведомостей.
-Что за хождения после отбоя?!
- Разрешите обратиться с вопросом, товарищ старшина, а то заснуть не могу!
- Обращайтесь.
- Как он решился? Враги народа могли отключить радио!
- Глупый ты, Петренко! Отец наш вышел к своему народу. Это просто. А не отключили его от связи, потому что после первых фраз все ясно было: кто решится, тот всем нам враг.
Иди спать, завтра на склады столько народу придет - протолкнуться негде будет.