– Никто не говорит, что нужно забыть его, Элла, но жизнь продолжается. Так было, и так будет. И это нельзя рассматривать как неуважение к памяти Пенна, – терпеливо произнес он и, откинувшись на спинку стула, закинул ногу на ногу. – Ты должна отпустить чувство вины.
Поджав губы, я сложила руки на груди.
Врач устремил на меня цепкий взгляд.
– Ты не убивала этого парня. И Дженсен не убивал. То, что вы предпочли одну вечеринку другой, не возлагает на вас ответственность за его гибель. Случилась трагедия, – сказал он, всплеснув руками, после чего опять сцепил их под подбородком. – К ней привела череда печальных событий, и ваш поступок ни в коей мере не делает из вас виновных.
Я так хотела в это верить.
– А как насчет Моники? Ви?
– Что ты имеешь в виду?
– Они постоянно издевались над ним. Выходит, они-то виноваты в его гибели?
Доктор Оливер надолго замолчал.
– Тот, кто занимается буллингом[31], лишает человека самоуважения, уверенности, воли к жизни и, разумеется, становится ответственным за последствия. Травля, которой они подвергали мальчишку, не идет ни в какое сравнение с тем, что сделали вы с Дженсеном. Ты сама это знаешь.
Я кивнула.
– Буду с тобой честен, – сказал мужчина, и я придала своему лицу выражение безучастности. – Твои тревоги, страхи, даже ночные кошмары – это нормальная реакция организма на жестокое нападение. Они останутся с тобой на какое-то время, возможно, до тех пор, пока не задержат преступника, но не повлияют на твою повседневную жизнь. И это хорошо. А еще лучше то, что ты снова с Дженсеном. В каком-то смысле, узнавая его заново, ты очень помогаешь себе.
– Правда?
Он кивнул, доставая из ящика стола толстый блокнот.
– Так тебе будет легче отпустить свое прошлое, с которым уже давно пора расстаться.
Надо же, мне это даже в голову не приходило.
– Но я все-таки выпишу тебе рецепт на снотворное. – Доктор нацарапал что-то в блокноте и вырвал листок. – Сон очень важен.
Я взяла рецепт.
– Значит, я в порядке?
– Как любой из нас. – Быстрая улыбка промелькнула на его лице.
Мой взгляд упал на листок с неразборчивыми каракулями.
– Могу я задать вам вопрос?
Врач откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу.
– Да, конечно.
– Вы ведь психиатр, да?
Он выгнул бровь.
– Иногда бываю.
Я улыбнулась.
– В смысле, вы занимаетесь психикой, и… вот если посмотреть, что происходит вокруг, почему… как вы думаете, почему кто-то совершает такое?
– Ну… думаю, простого ответа на этот вопрос не существует, – сказал доктор. – Есть люди, которые убивают ради острых ощущений – скажем так, ловят кайф. Тут нет никаких мотивов или причин. Жертв они выбирают случайно и обычно не засиживаются на одном месте.