Бульварный роман. Исповедь алкоголика (Ладогин) - страница 63

На первую страницу

7(10)

Куда летишь ты, самолетик мой?
Мой мотылечек. За стекло глубоко
В коричневатый, сочный день живой
Скажи там солнцу, чтоб взошло с востока,
И больше ничего. Живи, родной,
Гораздо больше выданного срока,
И будь всегда в строке моей со мной,
В строке моей со мной не одиноко
Янтарь и жемчуг стоят ремесла
Но ты, в чьих крыльях рифма ожила
Достоин даже дуновенья Бога,
Который создал все живое, строго
Сказать. Сядь кладезю времен на ворот.
Какой тебя, сиротка примет город?

8(10)

Какой тебя, сиротка, примет город?
Какая ж тебя вынесет земля,
Теперь, когда сковал потоки холод
И души в проруби – на мотыля?
Ввысь прыгнула душа, чей рот распорот
Крюком Петра и Павла. Боже мой, —
Душа сказала, жабры вскрыв, мне холод
Полезней духоты подледяной
Я больше не хочу быть акварелью
Душа сказала, быть собой учусь
Поэт, не сравнивай меня с форелью
Иначе я душевно огорчусь.
Куда же я взлетела наугад?
Не Китежбург ли прошлый Ленинград?

9(10)

Не Китежбург ли прошлый Ленинград?
Вокруг меня, реальней чем мы сами
Не здесь ли колыбельные творят
Все гусляры с тресковыми усами,
Не здесь ли пивом алкаша поят,
Не здесь ли, околдован небесами,
Подросток на вокзале под часами
Той самой девочке тот самый взгляд
Отдаст, постой, Кола Бельды, олени
Я помню этто чудное мгновенье
Орет Высоцкий жаренным жерлом
Кать. Катя. Катерина два с жезлом,
Весна. Исакий гордой головою
Сокрывшийся под ладожской водою.

10(10)

Сокрывшийся под ладожской водою.
И дух над ней. И дождь над ней. Потоп.
Прощай, любимый город, все родное,
Уходим завтра в море, пушка хлоп!
И сизый голубь на ладони горя
Хлебнувшего матроса, только столп
Александрийский, ангел в чистом море,
Как в чистом поле, крест кладет на гроб
Ликуй, Москва, отличена ордою
Подавлено восстание тверское,
Но что теперь? Уж сколько лет. А зим?
И Китеж для Орды неотразим
Смотри в глаза воде и прячь свой взгляд,
Чтоб ни германоговорящий гад…

11(10)

Чтоб ни германоговорящий гад…
Наш вересковый мед доить не взялся
Я побеседовать с тобою рад
Вот я на голову твою и взялся
Ты видишь, не совсем аристократ,
Но и не с улицы, не навязался
Не привязался, да, немного гад,
Но был свиньей. Был, был, а не казался,
А не казался-зался, был свиньей,
А НЕ КАЗАЛСЯ. Но болтун какой.
Слилась Москва, туманно вечерея
С блондинкою, вдовой полу-еврея
В эпоху, когда чуть отец родной
Не вполз на Невский, с гусениц ордой.

12(10)

Не вполз на Невский, с гусениц ордой.
Полк саранчи зеленой, серой, дерзкой,
Иисус не тронул ангела рукой,
А может быть и цел остался Невский,
И наводненье схлынуло долой,
И я узнаю очертанья детской,
И Летний сад. Холодною рукой
Лба в жаре бог коснется Бельведерский.
Следующая страница