В пятом часу вечера был обнаружен костный фрагмент теменной части черепа размером 9,5 на 8 сантиметров. Я предполагал, что костный отломок принадлежит, скорее всего, белому медведю. Но главное, чего я не смог увидеть, но что не скрылось от опытного глаза судмедэксперта, это то, что самый край фрагмента имеет следы от воздействия топора! Значит, у группы Максимова или как минимум у найденного нами человека был запас мяса, и медведь был застрелен здесь же, на «кресте» — не потащили же они тяжелую голову хищника через ледник! Логичнее было бы взять чистого мяса без костей. Как потом оказалось в Москве, было еще кое‑что, чего по причине экспедиционной запарки, я пропустил. Пока мы обшаривали мыс Гранта, здесь, между двух огромных камней, ребята обнаружили старое кострище, а рядом с ним несколько костей, также принадлежащих белому медведю. А после экспертизы оказалось, что они имеют зарубки того же самого топора и принадлежат одному и тому же животному. Так потянулась еще одна логическая ниточка.
Вода к палатке за последние три часа все же подступила на несколько сантиметров, но температура воздуха с +12° С начала резко падать, лужа возле палатки к утру стала покрываться морщинками свежего льда, и теперь есть надежда, что нас не затопит.
Больше всего хлопот при работе на морене нам доставляет мелкий щебень, который, стекая нескончаемым каменным ручьем в освободившееся пространство, мгновенно заполняет все, что откапывалось в течение нескольких часов кропотливой работы, досадно сводя все наши усилия на нет. Кусочки вязаной ткани и волосы продолжают попадаться время от времени, поддерживая нас в нужном тонусе. И все‑таки, где голова?
22: 00. Легкий морской бриз сладко убаюкивает монотонным похлопыванием стенок палатки. Через четыре часа очередная смена.
1 августа 2011 года.
06:30. Только что закончили смену. Камни, камни, камни, камни… Они не кончатся никогда. Они везде. Даже во сне мы ворочаем их!
14: 30. Через полчаса радиосвязь с погранзаставой. Настроение унылое: черепа‑то так и не нашли. Собираемся лететь отсюда сразу на обследование мыса Краутера Поневоле начинает казаться, что эта история так и закончится многоточием.
15: 30. До прибытия вертолета осталось два часа Народ методично сворачивает лагерь. Мы с Сашей Унтилой с трудом, медленно переставляя ноги, в очередной раз забираемся на склон морены. Кажется, сделано все возможное. Сжав зубы, остервенело продолжаю разрывать камни, а к горлу подкатывает горький комок. В эти минуты мне меньше всего хотелось, чтобы меня кто‑нибудь видел. Но рядом только Палыч, и для него мое горе понятно без всяких объяснений, хотя даже ему мне не хочется показывать красные не только от ветра глаза. Нужно отработать до конца. Неужели это всё? Неужели никто и никогда так и не сможет до конца разгадать тайну «Св. Анны» и ее экипажа? А может быть, в этом‑то и заключается какой‑то скрытый смысл? Может, у каждого поколения должны быть свои Саньки Григорьевы? Бороться и искать, найти и не сдаваться — лучше ведь и не скажешь. Были же до нас болевшие этой историей люди, мы внесли свою скромную лепту, а после нас обязательно придут и другие? Арктика тает, и может так статься, что еще через сто лет она снова подарит неугомонным потомкам очередную надежду.