ХЕ-277 оказался высотным бомбардировщиком пусть даже пока и не реактивным. Он поднимался на 15 километров и мог бомбить города безнаказанно.
Но вместе с тем машина сохраняла способность пикировать, как и у ХЕ-177 не разваливаясь от перегрузок.
Новейшая конструкция ХЕ-377, уже реактивный вариант бомбовоза и очень грозный, способный многие города и села сравнять с землей, и эффективно уничтожать промышленные объекты.
Перспективные машины превосходили американские и английские аналоги, что вызывало у Геринга чувство перекормленного бисквитами индюка, на фоне жующих просо сельских кур. Но в данном случае помимо рассмотрения новых машин фюрер беспокоила проблема и более насущная? Куда нанести удар авиационной и бронетанковой дубинкой? Пусть и мощной дубинкой, но...
Нимиц суровым тоном заявил:
- Наши стратеги полагают, что помимо удара в сторону Москвы, часть сил должна двинуться на юг развивая также наступление в направлении Алма-Аты и Куйбышева!
Геринг, на это без особого энтузиазма ответил:
- Мы уже не раз обсуждали это! Пришли к выводу хоть и нецелесообразно, но нанесем удара по расходящимся направлениям.
Нимиц согласно кивнул и добавил:
- Кроме того выборы в Украинскую Раду должны пройти во всех регионах. Включая и Ворошиловград с Донецком, где сформировались партизанские зоны. Мы не можем иметь куцый парламент!
Майнштейн не отрываясь, смотрел в бинокль - как там набирает высоту четырехмоторный Ю-487 и в тоже время заметил:
- Наступление следует начать не позднее 20 июля... Погодные условия нас очень даже поджимают. Если сопротивление русских затянется, то... Начнутся дожди, а тем более повалит сугроб и нам уже придется заботиться об собственном выживании.
Геринг сообщил уверенным тоном:
- Наступление начнется 21 июля. Как раз к этому времени все будет готово. Удары будут наноситься сразу в пять местах. С трех направление наступление на столицу России, в двух на Среднюю Азию и Куйбышев. В общем направления определены. СССР должен быть выведен из строя еще до Нового года. Если не полностью, то, во всяком случае, по большей части.
Майнштейн логично заметил:
- Если осенью или до осени мы их не сломаем, то зимой большевики нас капитально припекут.
Геринг спросил у фельдмаршала:
- Сколько противник потерял в последней битве солдат и танков?
Майнштейн быстро ответил:
- Безвозвратные потери неприятеля составили более миллиона солдат и офицеров... Примерно около миллиона ста - миллиона двухсот солдат, восемь-девять тысяч танков и примерно столько же самолетов. Если учесть, что это лучшие войска противника то для СССР это стало колоссальной утратой.