Он бросил остатки карандаша на пол и провел рукой по волосам. По аудитории расползлись тихие шепотки.
Наши взгляды встретились. Мы оба тяжело дышали из-за эмоциональности нашего спора. Ни один из нас не знал, что делать дальше. Мы оба испытывали сильные, доселе незнакомые эмоции.
Профессор Росс прервала нас покашливанием. Взглянув на настенные часы, я поняла, что занятие почти подошло к концу.
– На следующем семинаре мы рассмотрим личные записи Бентама. Обязательные источники к прочтению приведены в плане курса. Все свободны.
Я поспешила обратно за стол, борясь с внезапным приступом тошноты. Я была смущена больше, чем при первом прочтении Фридриха Ницше в оригинале на немецком.
Обмахиваясь рукой, ко мне подошла профессор Росс.
– Да, Молли, это было нечто. Конечно, это не имело никакого отношения к изучаемой теме и было крайне неуместно, но наблюдать за вашим спором было интересно. Ты ничего не хочешь мне рассказать? Вы наэлектризовали атмосферу в аудитории не хуже летней бури.
– Нет, не хочу. – Я принялась собирать свои книги. – Извините, мне нужно собрать вещи и идти в библиотеку. Мне нужно заниматься. Нужно поработать с бумагами.
Она поджала губы.
– Хорошо, но ты знаешь, где меня найти, если понадоблюсь.
Я избегала ее взгляда.
– Спасибо.
Испытав облегчение от того, что аудитория пуста, я направилась к выходу.
А когда подошла к двери, Роум перегородил мне путь, склонившись прямо лицом к лицу – так близко, что мы буквально дышали одним воздухом.
– Какого хрена тут произошло? – буркнул он.
– Ты был груб, – обвинила его, убедившись, что мы одни. Так и было… совершенно одни.
– Я принимал участие в дебатах. Этим и занимаются на философии. Ты перешла на личное.
– Как и ты!
Мы не сводили друг с друга глаз – битва характеров. Мурашки со скоростью пожара покрыли все мое тело.
Роум сдался первым.
– Зачем ты упомянула тот вечер? Я говорил с тобой по секрету. Доверил то, что не рассказывал ни одному человеку, а ты обратила все это против меня при всей группе? Я тебе открылся, а ты использовала это на лекции, чтобы показать, какая охренительно умная?
Я захохотала.
– Какой на хрен секрет! Весь универ знает, что ты используешь девушек ради секса. И честно говоря, меня от этого просто тошнит. Судя по всему, ей ты тоже воспользовался, и это после того, как признался, что она тебе даже не нравится. После того, как был близок со мной. И где же здесь мораль? Не смог устоять перед раздвинутыми ножками, я так понимаю?
Он издал невеселый смешок и склонился ниже. Я не отступила, прикрываясь напускной уверенностью в себе.