— Спасибо, Анита, я рада, но, к сожалению, все принцы заняты и один лично мной, так что придется обойтись без принцев. Хотя, эльтар Вайсир, как мне кажется, побогаче любого принца будет и собою весьма пригож.
— А мне тоже здесь делать нечего, да и вообще, мне уже тридцатник стукнул, а у меня ни мужа, ни детей, вообще ничего нет. И знаешь, я всегда мечтала о роскошной жизни, так как ты говоришь, зовут нашего симпатичного эльтара, который богат как Крез и к тому же непозволительно свободен?
Женька подошла к ним, с ехидной ухмылкой весело посмотрела, и все трое рассмеялись и снова крепко обнялись. Постояв так минуту, Анита отстранилась и начала раздавать указания и задавать насущные вопросы.
— Так, Ева, что нам брать с собой?
— Только важное лично для каждой из вас. Необходимые на первое время вещи ждут вас на корабле. Да и мода у Рокшан не такая как у нас. И еще, пока вы не знаете языка рокшан, дам рилы-переводчики, с ними гораздо легче общаться, хотя Рантаир и некоторые наши близкие друзья вполне свободно разговаривают на всеобщем Человеческого союза.
— Ну что ж, десять минут на сборы, затем будим Саби и идем гулять. Нечего время тянуть.
Анита и Женя быстро направились к чемоданам и решительно начали их потрошить, выбирая самое важное. Через десять минут была собрана и поставлена к двери одна небольшая сумка, а женщины направились в спальню за трехлетней дочкой Аниты. Оставалось еще десять минут до окончания выделенного ей времени, когда трое женщин, со спящей на руках у Аниты Сабриной, вышли из отеля и направились в сторону ожидающих за деревьями мужчин. Как только подошли, Рантаир молча поклонился каждой гостье и с трепетом, все еще опасаясь, забрал спящую маленькую девочку у матери. Женевьева поставила сумку на землю, и ее тут же подхватил один из наемников. Обе женщины с нескрываемым интересом разглядывали мужчин, особенно Рантаира, ведь именно с представителями его расы им предстояло провести свою жизнь. Отметив, как этот высокий стройный мужчина осторожно держит на руках ее дочь, Анита в легком ступоре рассматривала его напряженную, чуть испуганную фигуру и лицо — все говорило о том, что он не привык держать детей на руках, а судя по рассказам Евы, вообще к кому-то вот так прикасаться.
Склонив голову, он смотрел на спящего ребенка, и на его лице играло столько эмоций, за которыми сложно было уследить. Страх, трепет, нежность и благоговение перед ребенком, которого ему так спокойно доверили, передали в смертельно опасные руки такое маленькое сокровище. С трудом оторвавшись от созерцания Сабрины, Рантаир с тревогой взглянул в глаза жены и увидел, а также почувствовал море нежности, любви и восторга. Она подошла вплотную и, подняв руку, ласково провела ладонью по его щеке, посылая проникающие в душу нежность и тепло.